После прибытия семьи в январе 1860-го в доме опять зазвучали детские голоса и Шамиль понемногу успокоился…
Последний штурмОн понимал, что родных гор ему уже не увидеть, и со временем даже смирился с этой мыслью. Но было в его сердце одно желание, которое преодолеть он не мог, да и не хотел – он считал, что на исходе жизни должен посетить священное для каждого мусульманина место – Мекку. В первый раз с просьбой отпустить его для паломничества Шамиль обратился к императору в июле 1861 года, в тот момент, когда после отмены в России крепостного права тот пригласил Шамиля в свою резиденцию в Царском Селе. Шамиль, прибыв туда вместе с сыном, поздравил царя с таким великим делом, как освобождение народа от рабства, и в надежде на то, что он сейчас находится в хорошем расположении духа, спросил у него позволения отбыть в святые места. Но император счел тогда такое разрешение несвоевременным, сказав, что непременно даст его, но несколько позже. По возвращении в Калугу Шамиль, взяв себя в руки, стал внешне жить по-прежнему, но внутренне продолжал готовиться к столь ответственному шагу.
В том же году младший сын Шамиля Магомед-Шапи, давно уже изнывавший от бездействия в калужском доме, а теперь, вдохновленный таким событием, как знаменитый Манифест о свободе, просто не находил себе места, улучив момент, попросил отца отпустить его на службу к императору. Шамиль, видя его неприкаянность, ответил согласием. И вскоре Магомед-Шапи был принят на службу в лейб-гвардии Кавказский эскадрон Собственного Его Императорского Величества конвоя в чине корнета и отбыл в Петербург вместе с женой.
В 1864 году последняя жена Шамиля Загидат (кроме нее в Калугу прибыла еще одна жена – Шуайнат) родила ему сына, которого назвали Магомед-Камилем. Этот мальчик стал для стареющего Шамиля последней отрадой. Он подолгу играл с ним, рассказывал разные истории, а когда тот немного подрос, Шамиль сажал его на коня и подолгу катал по саду, вспоминая былые дни и называя разные закоулки сада столь милыми его сердцу именами – Гимры, Ашильта, Ведено…
Но ожидание его слишком затягивалось. Он чувствовал, что жить ему оставалось недолго. Поняв, что император, по всей видимости, опасается того, что Шамиль не вернется из Мекки, он решился написать царю письмо с просьбой о предоставлении ему российского гражданства. Александр II тут же откликнулся, пригласив его при этом присутствовать на торжественном бракосочетании цесаревича Александра Александровича. Шамиль с благодарностью принял приглашение и прибыл на свадьбу. Во время церемонии он встретился с императором и на его просьбу, чего бы тот хотел в награду за такое решение, твердо ответил: только одного – позволения посетить Мекку.
В августе 1866 года в парадной зале Калужского губернского дворянского собрания Шамиль вместе с сыновьями Гази-Магомедом и Магомедом-Шапи принес присягу на верноподданство России. А спустя 3 года Высочайшим Указом Шамиль был возведен в потомственное дворянство…
ЭпилогЗная, что Шамиль уже немолод и калужский климат не лучшим образом сказывается на его здоровье, император решил выбрать для него более подходящее место, каковым и стал Киев. Отбывая в ноябре 1868 года из давшей ему на столько лет приют Калуги, Шамиль пошел на семейное кладбище проститься с 17 могилами, в которых покоились близкие ему люди, оставшиеся в русской земле навсегда. Проводы были теплыми и трогательными, Шамиль давно уже стал не просто местной достопримечательностью, но и неотъемлемой частью жизни этого города. В декабре 1868-го он вместе с семьей прибыл в Киев.
Чем больше он чувствовал бремя прожитых лет и чем более беспокоили его старые раны, тем сильнее тянуло его в Мекку. Сидя на берегу Днепра, он с тоской смотрел на пароходы, идущие на Одессу, – он знал, что оттуда уже рукой подать до Стамбула, а там… Наконец, его последнее ходатайство, в котором он уже не в первый раз просил Александра II отпустить его для совершения хаджа с женами и дочерьми, оставив при этом сыновей в России, было удовлетворено. Гази-Магомеду и Магомеду-Шапи было позволено сопровождать его только до Одессы, и после недолгих сборов они тронулись в путь.