Если вы любитель пива, то Нью-Йорк может предложить богатейший выбор отличнейших пивных и пабов. Что довольно странно, ведь большинство американцев пьют просто «bееr» и просто «vodка». И в баре вам подадут очень невкусный и водянистый, американского образца, дешевый «Будвайзер» (не путать с очень неплохим чешским пивом), а водка будет «Смирновская».
В барах есть сорта пива, которые продаются только в разлив и только в этом, одном-единственном баре. Самое известное среди них — «Бруклинское коричневое» (Вrooklyn brown), подается в популярной тусовочной точке «The Knitting Factory» — кафе-бар-клубе авангардной музыки.
В Нью-Йорке есть пивные, которые открылись еще при голландцах, когда город носил имя Новый Амстердам. Взять хотя бы «Fraunces Tavern». Эта старейшая в городе таверна была открыта в 1762 году. Интерьер заботливо восстановлен и сохраняет дух XVIII века. 25 ноября 1793 года губернатор Нью-Йорка Клинтон устроил здесь большой прием в честь генерала Вашингтона.
Пивная «White Horse» — типичная пивная XIX века. Над стойкой бармена инструменты пролетариата тех лет: пила, щипцы... К такому антуражу очень идет янтарный эль «МсSоr1eу's».
В этих старых пивных бывает до 150 сортов пива. (Советую попробовать английский «Samuel Smith's Imperial Stout» или бостонское «Samuel Adams» — одно из лучших, производимых в Америке. А может, вам больше всего понравится изобретение старика Артура Гиннесса — знаменитый дублинский стаут...)
В большинстве баров напитки стоят ненамного дороже, чем в магазине. Собственно, поэтому бары и становятся частенько «домом родным» для любителей спиртного. А русскоязычная молодежная газета «Печатный орган», наряду с другими экскурсиями, предлагает культпоход по самым интересным пивным точкам Манхэттена. Называется так: «Водим козу». Вождение козы разбивается на тематические подразделы по видам пива (портер, эль, стаут и т.д.). В один поход, который длится примерно четыре часа, обычно входит посещение нескольких баров, и в стоимость его включено по одному бокалу пива в каждом из них.
...Для умеренно пьющего но уже хорошо поддавшего человека, зайти в бар на углу Второй авеню и 89-й улицы — серьезное психическое испытание. И выпил, казалось бы, не больше, чем всегда, да и закусил прилично, а двоиться в глазах начинает с порога бара.
Не волнуйтесь. Осмотритесь, оцените обстановку — и вы поймете: дело не в количестве выпитого спиртного. В баре-ресторане работают двадцать семь пар официантов-близнецов. Одеты они одинаково, обслуживают клиентов непременно в одну и ту же смену. Так что различать их можно только по именам. Позвав хозяев, вы, наверно, уже совсем не удивитесь, что они тоже близнецы, лучше закажите себе что-нибудь покрепче и расслабьтесь: в баре-ресторане «Twins» еще и два одинаковых телевизора, и вызывающие скульптуры — зданий-близнецов комплекса Всемирного торгового центра и матово-золотая композиция, изображающая двойную спираль ДНК...
Как всегда, в третий четверг ноября, Нью-Йорк отмечает праздник французского вина Вeaujolais Nouveau. Ранней осенью проходит сбор винограда божоле, а через два месяца вино уже разливают по бутылкам. Его пьют только молодым и свежим. Считается, что к концу декабря Nouveau пить уже нет никакого смысла: букет потерян, вкус неинтересен. Поэтому все торопятся погурманничать вовремя и по цене от 8 до 9,5 доллара за бутылку. А если вы опоздали появиться в это время в Нью-Йорке — в общем-то, не беда. Не такое уж оно и крутое, это самое Вeaujolais Nouveau, да и пьют его обычно только как аперитив, перед обедом и капитальной выпивкой.
В Нью-Йорке есть сотни мест и достопримечательностей, достойных посещения. И, конечно, описания всех их нельзя поместить в одной журнальной публикации, как бы это автору ни хотелось. Это же касается и разных забавных и полезных аспектов жизни обитателей городка Нью-Йорк.
Так что стоит приехать и познать этот город самим. Погрызите начинку «Большого Яблока»! Наверняка воспоминаний хватит надолго...
Игорь Тимофеев
Нью-Йорк
Земля людей: Синяя птица шахтерских детей
Включишь в дороге — будь то между Дулутом и Миннеаполисом Портлендом и Сан-Франциско — автомобильное радио — обязательно наткнешься на станцию передающую кантри. Коллега из Гамбурга, поклонница невероятного техно-рэпа обреченно вздыхая, говорила: «Мы в этой стране и должны слушать эту музыку» и ненадолго задерживалась на этой волне.
Музыку кантри, по-моему, любят только водители-дальнобойщики и сельчане. Не думаю, чтоб кто-нибудь слушал ее в большом городе. Исключение составляет Нэшвилл, штат Теннесси, куда для этого приезжают даже специально. И я тоже приехал в Нэшвилл послушать кантри.
На фоне группы небоскребчиков (один напоминает не то перевернутый вырванный зуб, не то кисть руки с выставленными мизинцем и указательным пальцем — знак дьявола, и благодаря ему панораму центра Нэшвилла не спутаешь ни с какой другой), установлен большой щит с надписью: «Страна Барбары Мандрелл». Эта блондинка из Хьюстона, которая дебютировала на ТВ в 11 лет и в шоу-бизнесе уже более четверти века, первой дважды получила награду Ассоциации музыки кантри «Артист года». Тут же, неподалеку, стоит перейти только улицу, в «Зале славы и музее музыки кантри» висит, среди прочих, бронзовая доска в честь Лоретты Линн, «дочери шахтера». Вышедшая замуж чуть ли не ребенком, она ничего не умела делать, кроме как петь и сочинять песни, и в 1962 году проехала всю страну от штата Вашингтон до Нэшвилла, чтобы сделать первую пластинку. Они здесь герои.
Они действительно герои — простые парни и девушки из Кентукки и Западной Вирджинии, Алабамы и Техаса, которые тянулись в Нэшвилл, привлеченные славой его студий и радиостанций, и доказывали, доказывали свою любовь к музыке, свое терпение, свой талант. И многие доказали, пройдя свой путь от «людей из народа» до «любимцев народа».
...Я брожу по усадьбе-музею президента Эндрю Джексона на окраине Нэшвилла. Жара. Снимая туфельку и болтая ею босой ногой, что не свойственно людям ее профессии, хорошенькая Кили, отвечающая за работу с прессой в музее, и, как и бывший обитатель усадьбы, ирландка по крови, говорит: «Я не большая поклонница музыки кантри, но в Нэпшилле ее стоит слушать».
Космополитичные Западное и Восточное побережья — это рок, Чикаго — царство блюза. То, что внутри, — это кантри. Как это слово ни переводи — все подходит. От обитателей глубинки, особенно южан (какой бы крови они ни были), и пошла эта музыка. Она их самовыражение, она в их характере. Вряд ли случайно, что Нэшвилл, как «вычислили» социологи, — самый дружелюбный город в США.
Здоровенный водитель автобуса в космическом центре на мысе Канаверал, узнав, что я собираюсь в Теннесси, заметил: «Отличное место. Отличные люди. Отличная кухня». Устав от гамбургеров на каждодневных вечеринках, я оживился: «А что именно?» — «Гамбургеры».
В «Зале славы», где собраны реликвии кантри, есть и картина, изображающая «источники и составные части» этой музыки. Их, правда, не три, а гораздо больше — все не перечислить: целая панорама жизни американского городка. И все со значением. Все влилось. Да и кантри — понятие собирательное — это и «блю-грасс», и «хонки-тонк», и масса чего еще.
Там же, в музее машина Элвиса Пресли, который тоже начинал в Нэшвилле, — с позолоченными телевизором, баром и туалетным столиком. Рядом — его же золотой рояль. Есть машина и Уэбба Пирса, короля «хонки-тонк». Ковбойская роскошь: внутри все отделано кожей, серебряными монетами, дверные ручки в виде пистолетов, между передними сиденьями — седло, а спереди, на бампере, настоящие бычьи рога. В 50-60-е по таким машинам складывалось мое представление об Америке. И мне показалось, что под заочное русское видение этой страны два места — Техас и именно Нэшвилл — подходят больше всего.