Он объявил войну модным танцам, которые казались ему «непристойными и аморальными», наложил жесткие ограничения на разные виды ночных развлечений и запретил те из них, которые сопровождались раздеванием. Отнюдь не склонный к пуританству дуче озаботился фасонами женских купальников и длиной юбок, настаивая, чтобы они закрывали большую часть тела, воевал против широкого использования косметики и обуви на высоких каблуках.
Увлекшись борьбой за увеличение рождаемости, дуче призвал сограждан вдвое ускорить ее темпы. Итальянцы по этому поводу шутили, что для достижения цели им остается только вдвое снизить сроки беременности. Бездетные женщины чувствовали себя в положении прокаженных. Муссолини даже порывался обложить данью бездетные семьи и ввел налог на «неоправданное безбрачие».
Дуче требовал увеличения потомства и в семьях фашистских иерархов, являя собой образец для подражания: у него было пятеро детей (трое мальчиков и две девочки). Близкие к диктатору люди знали о существовании внебрачного сына от некой Иды Дальсер, которую Муссолини долгие годы поддерживал материально.
С 1929 года семья дуче жила в Риме. Ракеле чуралась высшего света, занималась детьми и строго следила за установленным мужем распорядком дня. Это было нетрудно, так как Муссолини в быту не менял своих привычек и в обычные дни вел весьма размеренный образ жизни. Он поднимался в половине седьмого, делал зарядку, выпивал стакан апельсинового сока и совершал прогулку верхом по парку. Вернувшись, принимал душ и завтракал: фрукты, молоко, хлеб из муки грубого помола, который иногда выпекала Ракеле, кофе с молоком. На службу уезжал к восьми, в одиннадцать делал перерыв и ел фрукты, в два часа пополудни возвращался к обеду. Никаких разносолов на столе не было: спагетти с томатным соусом — самое простое и любимое большинством итальянцев блюдо, свежий салат, шпинат, тушеные овощи, фрукты. Во время сиесты читал и общался с детьми. К пяти вновь возвращался на службу, ужинал не раньше девяти и отправлялся в постель в десять тридцать. Муссолини не позволял никому себя будить, за исключением самых экстренных случаев. Но пос
кольку никто толком не знал, что под этим следует понимать, его предпочитали не трогать ни при каких обстоятельствах.
Основным источником дохода семьи Муссолини служила принадлежавшая ему газета «Народ Италии». Кроме того, дуче получал жалованье депутата, а также многочисленные гонорары за публикацию в прессе речей и статей. Эти средства позволяли ему не отказывать ни в чем необходимом ни себе, ни своим близким. Однако тратить их почти не приходилось, поскольку дуче почти бесконтрольно распоряжался колоссальными государственными средствами, уходившими на представительские расходы. Наконец, он располагал огромными секретными фондами тайной полиции и при желании мог сказочно разбогатеть, однако не испытывал в этом никакой потребности: деньги, как таковые, его не интересовали. Муссолини никто и никогда даже не пытался обвинить в каких-либо финансовых злоупотреблениях, поскольку таковых попросту не было. Это подтверждено специальной комиссией, расследовавшей после войны факты казнокрадства среди фашистских иерархов.
К середине 30-х годов дуче превратился в настоящего небожителя, особенно после провозглашения себя Первым маршалом империи. Решением фашистского парламента это высшее воинское звание присваивалось лишь дуче и королю и тем самым как бы ставило их на один уровень. Король Виктор-Эммануил пришел в ярость: он лишь формально оставался главой государства. Робкий и нерешительный монарх не забывал о революционном прошлом и антироялистских высказываниях диктатора, презирал его за плебейское происхождение и привычки, боялся и ненавидел своего «покорного слугу» за ту силу, которой он располагал. Муссолини ощущал внутренний негативный настрой монарха, но не придавал ему серьезного значения.