- Ну, не только! - сказал ей на это Долго-Сабуров. - Смотри! Девятизарядный! Игрушка!
- А мне? - тут же воскликнула Наташа.
- Тебе ни к чему. У Старика есть "Калашников", у Бориса "тэтэшник", как-нибудь тебя защитим.
Светлов переглянулся с капитаном Ласкиным, потом со мной. Нахмурился, взял микрофон радиосвязи, сказал следовавшим за нами "Волгам":
- Внимание! Всем одеть пуленепробиваемые жилеты и приготовить оружие. Возможна перестрелка.
- А может подождать, пока они любовью займутся, товарищ подполковник? - откликнулись из одной машины.
- Юмор отставить. - Вслед за этим Светлов переключился на Дежурную часть Петровки, доложил Дежурному по городу: - Товарищ полковник, докладывает Светлов. Веду преследование преступников, вооруженных огнестрельным оружием. Нахожусь на выезде из Москвы в районе Калужского шоссе. Время и место захвата банды еще не ясно, сижу у них на хвосте и жду, когда приведут к малине. При аресте не исключено применение оружия. Прошу в мою колонну срочно прислать "Скорую помощь".
- А людей тебе еще нужно? - спросил Дежурный по Москве полковник Серебрянников, старый милицейский волк.
- Спасибо. Обойдемся. У меня восемь стволов, у них два. Справимся.
- Все-таки желательно оружие не применять.
- Это я знаю.
- На всякий случай я сейчас подниму вертолет.
- Это ни к чему, товарищ полковник, это их может спугнуть.
- Вертолет будет гаишный. Гаишные давно летают над Окружной дорогой, все водители привыкли.
- Ладно, только пусть не снижаются без моей команды.
- Я перевожу вас на ежеминутный доклад…
Теперь операция вступила в самую острую фазу, и я представил, как там, в Дежурной части все свободные от других дел собрались в зале Дежурного по Москве, у пульта связи. Уже из ближайшей к нам больницы выезжает бригада "скорой помощи", а на аэродроме в Домодедово в вертолет Госавтоинспекции садятся вооруженные оперативники. Светлов должен ежеминутно докладывать Дежурному о ходе операции. Четверо сидевших в "ремонтном" "рафике" оперативника уже надели пуленепробиваемые жилеты и сняли пистолеты с предохранителей. Один из них протянул пару таких же жилетов мне и Светлову, и мы молча стали надевать их.
Все было по-рабочему - деловито, почти буднично, хотя в ближайшее время каждый мог отправиться на тот свет или на больничную койку в Склифосовского. И все это происходило под веселенькую французскую песенку, которую мы слышали из синего "Жигуленка", двигавшегося далеко впереди по подсыхающему шоссе. Я взглянул на часы. Было шесть двадцать. Голос Дежурного по городу полковника Серебрянникова сообщил:
- Марат, "скорая помощь" идет к вам из соседней больницы, будет минуты через три-четыре в вашем распоряжении. Вертолет ГАИ взлетит через минуту. Оба у меня на связи. Доложите обстановку.
- Все нормально, товарищ полковник, - доложил Светлов. - Продолжаю вести объект, подхожу к окружной дороге, объект приближается к посту ГАИ на выезде из города… - И вдруг этот же спокойный Светлов закричал матом: - Е… твою мать! Что он делает?!
- Что там, Марат? - тревожно спросил Серебрянников.
- Гаишник сраный остановил мой объект! Сережа, срочно дай команду Гаи, - пусть его отпустят! Ласкин, тормози!
Ласкин дал отмашку двум следовавшим за нами "Волгам", и мы табунчиком причалили к тротуару в ожидании событий. Там, впереди, у гаишной будки произошло непредвиденное: дежурный капитан ГАИ, стоявший у бровки шоссе, жезлом остановил машину Долго-Сабурова, лениво подошел к "Жигуленку" и мы услышали стандартный разговор офицера ГАИ с водителем:
- Превышаем, товарищ водитель.
- Никак нет, товарищ капитан, - ответил напряженно-веселый голос Долго-Сабурова.
- Да дай ты ему трояк, - почти шепотом сказала Наташа.
- А сюда посмотри, - сказал голос капитана, и видимо, капитан показал Долго-Сабурову оптический аппарат для фиксирования скорости движущегося автомобиля. - Ваша скорость - 54, а положено - пятьдесят. Штраф сразу будем платить или акт составим?
- Сразу! - мгновенно согласился Долго-Сабуров.
- Дай ему червонец, - шепотом приказала Наташа.
- Я даю, даю, спокойно, - так же негромко ответил ей голос Долго-Сабурова. - Прошу, товарищ капитан.
- Документики, - сказал голос капитана ГАИ.
- Ну зачем же документики, товарищ капитан? Мы спешим, ей-Богу! Вот десяточка, и квитанцию не надо и сдачи.
- Документики! - уже жестче сказал голос капитана ГАИ.
- Е… твою мать! - аж хряпнул кулаком по сиденью Светлов. - Да возьми ты взятку, паскуда! Возьми взятку! - И закричал в микрофон Дежурному по городу: - Товарищ полковник! Да что же там?! Сергей! Пусть ему прикажут взять взятку и отпустить!
- Ему уже звонят на пункт, - сообщил полковник Серебрянников. - Сейчас уладим.
- Да ни хрена ему еще не звонят! Звонили - он бы слышал!
- Живенько, документики! - требовательно сказал Долго-Сабурову голос капитана ГАИ. - У меня телефон звонит. Или нет документов?
- Ну что вы, товарищ капитан? Вот, пожалуйста. Просто мы спешим, взяли бы десяточку.
- Десяточку тоже возьмем, товарищ… как фамилия? Долго-Сабуров? Интересно. Долго-Сабуров Герман Веньяминович. Интересно. Подъедьте сюда, к бровочке, на площадочку, товарищ Долго-Сабуров. Сейчас мой напарник подскочит, проедите с ним в четвертое отделение, там с вами поговорить хотят… Ну иду, иду, - произнес он, видимо, в сторону своей будки, где трезвонил телефон, и приказал Долго-Сабурову: - Живо, живо, на площадочку!
- Еду…
Мы увидели, что "Жигуленок" медленно покатил вбок, к штрафной площадке, а фигура капитана двинулась к будке ГАИ.
- Все! - сказал в "Жигуленке" голос Наташи. - Влипли!
- Спокойно, - ответил ей голос Долго-Сабурова. - Не смотри назад. Я вижу его в зеркало.
- Ну и что ты будешь делать? Поедешь в четвертое отделение? Ведь это уже неспроста…
- Никуда я не поеду. Спокойно.
Теперь мы - издали, а Долго-Сабуров вблизи следили за каждым шагом капитана ГАИ, двигавшегося к гаишной будке. Ничто нельзя было изменить в этой ситуации. Службист-гаишник запомнил утренний сигнал о розыске Долго-Сабурова, эта непростая фамилия запала ему в память, а подробности следующего приказа - не задерживать, а только сообщить о появлении - из этой головы улетучились в течение долгого рабочего дня, затерялись среди других приказаний, распоряжений и прочей суеты. Кому предъявлять претензии? Сейчас все зависело от Бога и Долго-Сабурова. В ту секунду, когда капитан оказался на крыльце гаишной будки спиной к "Жигуленку", машина Долго-Сабурова тихонько тронулась вперед. Но, видимо, капитан или почувствовал, или услышал что-то неладное, он повернулся к удирающему "Жигуленку", прокричал что-то. Еще б полминуты, пятнадцать секунд, и после телефонного разговора он бы и сам отпустил Долго-Сабурова, сорвав с него по приказу начальства двадцать пять или даже пятьдесят рублей, и для всех нас все обернулось бы совершенно иначе, но…