Я не отвечал. Машина катилась по серпантину горного шоссе, ни одного автомобиля не было нам навстречу, и через каждые две-три минуты очередной поворот дороги открывал очередное горное ущелье. Сидевший справа спортсмен вдруг кашлянул в кулак и сказал на абсолютно чистом русском языке, без акцента:
- Игорь Иосифович, ситуация такая. Вы ведете дело Хотулева, Сысоева и Балаяна, мы знаем. Все, началось с этого гроба, который разбился в аэропорту, и - пошло, и вы его раскрутили - аж до Балаяна уже дошли. И, конечно, вышли на нашу республику. Но нашу республику трогать нельзя. Практически, вы сейчас у нас в руках. если вы не примете наше предложение - вы живым отсюда не уйдете. А если примете - все будет хорошо. И вам и нам. А предложение такое, - он перегнулся через спинку переднего сиденья, достал тяжелый крепкий чемоданчик, устроил его на своих и моих коленях, отщелкнул замки и открыл крышку. В чемодане аккуратными стопками лежали деньги. Он сказал: - Сто тысяч, все - ваши. За это вы не трогаете ни одного человека в Азербайджане и все материалы об Азербайджане из дела уберете. Договорились?
Я молчал. У меня не было выбора, но я еще молчал.
Он сказал водителю:
- Останови машину.
Машина остановилась возле края дороги, а точнее - на краю очередного обрыва в ущелье.
- Решайте, Игорь Иосифович. Или берете деньги, или… У нас тоже нет выхода, это наша работа. - Он усмехнулся: - У вас правительственное задание и у нас. Или вы нас посадите, или мы тут вас уложим. Ну? - и посмотрел мне в глаза. Глаза у него были спокойные, темно-карие, молодые.
Я взял чемоданчик к себе на колени, закрыл крышку, - защелкнул замки и сказал водителю:
- Все. Поехали.
- Правилино! Маладец! - воскликнул капитан Гасан-заде. - Я был уверен, что ты возьмешь. Слава Аллаху! Такого человека убить - преступление было бы! Давай заедем куда-нибудь, выпьем, позавтракаем.
"Спортсмен" тоже посмотрел на меня вопросительно, ждал ответа.
- Нет уж, - сказал я. - В этом случае завтракать некогда. Во сколько московский рейс?
- В 9.20 по местному.
- Вы меня довезете до аэродрома?
- Канечно! Что за вопрос?! - воскликнул капитан Гасан-заде. Похоже, он действительно был рад, что не пришлось меня убивать.
Тот же день, суббота 8 июня после 8-ми утра
Они привезли меня прямо в аэропорт, даже без заезда в Баку. По дороге мы останавливались только один раз, в Локбатане, "спортсмен" из телефона-автомата позвонил куда-то. Скорее всего, доложил начальству, что я "взял".
На аэродроме они помогли мне купить билет на ближайший рейс, попрощались, пожелали мне счастливого пути и поинтересовались, улыбаясь, не потеряю ли я чемодан и не нужна ли мне охрана. Я заверил их, что такие чемоданы не теряют и что охрана мне не нужна. "Спортсмен" дал мне ключ от замков чемодана, на его глазах я запер чемоданчик, спрятал ключ в кошелек, а кошелек - во внутренний карман пиджака.
После этого они уехали. До регистрации билетов на московский рейс осталось двадцать минут. Мне не понравилось, что они уехали, не проводив меня до трапа самолета. Что-то тут было не так. Я прошел в зал ожидания, сел в кресло и сделал вид, что я сейчас публично открою чемодан - стал возиться ключом в замках. И в ту же секунду понял, что меня "ведут" - два полупьяных приятеля, зашедших за мной в зал ожидания, мгновенно протрезвели и смотрели на меня испуганно, ожидающе. Я усмехнулся про себя, сунул ключ от чемодана в карман и пошел прямо к этим двум филерам. Они опять было притворились пьяными, обнялись, но я подошел к ним вплотную и сказал грубо:
- Чтоб я вас через минуту не видел на аэродроме!
- Почему?! - изумился один из них.
- Установка изменилась. Меня охранять не надо. Операции дан отбой.
- Как? И никто не приедет? - спросил второй.
- Никто не приедет. Я же сказал: операции дан отбой. Все, вы свободны.
Я блефовал, но в этих случаях наглость - лучший помощник. Они пожали плечами и в недоумении пошли в зал регистрации билетов. В моем распоряжении оказалось несколько минут - пока они свяжутся с начальством, пока очухаются. Я проследил взглядом за ними, убедился, что они пошли в сторону комнаты отделения милиции и торопливо подошел к ящикам автоматической камеры хранения. Несколько пассажиров, дремавших тут, не обращали на меня внимания. Тем не менее я ушел в самую глубину ряда автоматической камеры хранения, нашел пустой ящик N-54, и, став к залу спиной, открыл чемодан и быстро ссыпал в ящик все деньги. Затем поставил чемодан у ноги и набрал на шифре замка номер своего авиационного билета: 675185. Захлопнул дверцу и торопливо вышел в зал ожидания. Все было спокойно. Я управился за минуту, и теперь пошел через зал к буфету. В буфете я купил бутылку кефира и какую-то сладкую ватрушку и спокойно устроился у окна, ожидая дальнейших событий.
События развернулись вскоре. Сначала из дежурной комнаты милиции высыпали, наверное, все, кто там был, и бегом разбежались по всему аэропорту, а затем два моих незадачливых филера вдруг обнаружили меня в буфете спокойно жующим булку с кефиром и остолбенели от удивления. Один так и остался глядеть на меня в упор, а второй умчался докладывать, что я нашелся, а не сбежал и не спрятался.
Несколько минут спустя по радио объявили регистрацию билетов и сдачу багажа на рейс 247 "Баку-Москва". В сопровождении уже открыто не спускающих с меня глаз филеров и милиции, я пошел к стойке регистрации, стал в очередь. В зале царил удивительный порядок - милиция выстраивала пассажиров в ровную очередь, кассиры были предупредительны и вежливы, как в театре. Я понимал, что главным действующим лицом спектакля был, конечно, я и мой "увесистый" чемодан. Когда подошла моя очередь, и девушка проштемпелевала билет, а я поставил чемодан на весы - именно в этот момент с трех сторон раздались вспышки блицев и щелчки фотокамер, чья-то сильная рука придержала мою руку на чемодане, чьи-то плечи сомкнулись за мной, а впереди себя, по ту сторону аэрофлотской стойки, я увидел молодое лицо с голубыми глазами и догадался мгновенно - Векилов, помощник министра МВД Азербайджана, тот самый, который допрашивал Белкина и пугал Свердлова и, возможно, тот самый, кто приезжал на дачу к Сысоеву за бриллиантами, а увез чемодан с деньгами. Не исключено, что именно этот самый чемодан…
- Понятых сюда! - скомандовал он, и рядом с ним возникли двое приготовленных заранее понятых - работники Аэровокзала. - Товарищ Шамраев, - сказал он мне. - У нас есть подозрение, что у вас в чемодане ценности, которые вы получили в качестве взятки. Откройте ваш чемодан, пожалуйста.