Идеи Вебстера, высказанные в адрес апологетов и критиков постфордизма, нашли свое дальнейшее развитие в работах коммуникативистов начала XXI века, когда все яснее стали проявляться риски нестабильности в финансово-экономических сферах, связанные не только с излишне гибкой специализацией меняющихся способов накопления капитала, но и с нелокализованной рабочей силой, получившей название «прикариата» (от precarious – случайный ненадежный, отзывной)[132].
Технологический детерминизм создает иллюзии для прикариата, относя его деятельность к сфере так называемого «невещественного труда» с помощью компьютерной техники. На самом деле этот труд направлен на выполнение заказов корпораций, а не на повышение квалификации тружеников и улучшение условий их жизни с гарантией занятости в условиях постфордистского режима нестабильности, создающего для временных рабочих кадров «непрерывно неустойчивую жизнь»[133], сопровождаемую угрозами смены профессий и безработицы. Советы сторонников прикариатства активнее использовать электронные средства коммуникации в какой-то степени могут помочь устраиваться на работу, но кардинально избавить от рисков нестабильности постфордизма они не в состоянии. Альтернативные идеи высказываются в коммуникативистике с позиций защитников не технологического детерминизма, а социально-гуманитарных функций СМИ, направленных на поддержание принципов демократии и справедливости в трудоустройстве людей, права на свободный доступ к знаниям и ценностям культуры, которые определяются в человеческих измерениях, а не товарных, служащих главным образом интересам медиабизнеса и владельцев крупного капитала. С позиции защитников гуманитарных функций медийных технологий в коммуникативистике критикуются и идеи сплошной коммерциализации не только деятельности СМИ, но и вкусов потребителей информации, оказывающихся во власти таких идей, распространяющихся нередко и благодаря Интернету, сети которого тоже используются в медиабизнесе. В итоге, как отмечается на страницах канадского журнала коммуникативистов, культивирование товарной формы коммуникаций «в значительной степени способствует эрозии общественных коммуникаций, поскольку они являются серьезной альтернативой по отношению к приватизированной системе коммуникаций»[134].
Жизнь доказывает прозорливость этой научной позиции коммуникативистов, предлагавшейся вниманию общественности мира еще накануне глобального финансово-экономического кризиса, разразившегося в 2008 году. В это время на страницах международного вестника коммуникативистов («Интернэшнл коммуникейшн газетт») появляется немало статей, в которых усиливается критика неолиберализма как идеологии, не признающей объективной необходимости адекватных систем регулирования важных процессов в сфере экономики и финансов с использованием совершенных коммуникационных технологий, но без их абсолютизации, чреватой недооценкой гуманитарных факторов прогресса.
В этой же связи ведется и критика тех теорий информационного общества, в которых ведущей силой объявляется только информационная техника без учета ее человеческих измерений и функций. Но никакая технология сама по себе не приносит социального равенства. И информационные технологии не будут исключением, пока их специально не сконструируют и не станут использовать для того, чтобы это сделать. Почему же тогда акцентируется именно технологический аспект в создании информационных обществ? Ответ, наверное, заключается в стремлении создавать рынки для продажи информационных технологий, что сводит на нет возможность построения справедливого информационного общества. Поэтому стремиться надо к инклюзивному информационному обществу, которое воспитывает равенство и соучастие с функциями, соответствующими потребностям человеческого благосостояния, а не логике товаризации[135].
132
133
134
135
Подробнее об этом см.: The International Communication Gazette. -2008. – V. 70. – № 2. – P. 110, 114.