- Я увольняюсь, - глухо призналась Инга.
- Тамара?
Юля была в курсе - ИЦ представлял из себя гигантский муравейник, где знали все про всех.
- Юлечка, я тебя умоляю, ни слова про компромиссы, поспешные решения, гибкость и далее. Я поступлю именно так, как сказала, трави мне душу. Ты знаешь, как составлять заявление?
- Знаю, - ответила Юля.
Она понимала Ингу. Если бы не маленький ребенок, она уже давно поступила бы так же, но для нее потерять работу - значит сесть на шею родителям. А родители и без того не забывали при случае заявить, что Юля плохая мать: растит ребенка без отца, не содержит пожилых мать-отца, а, наоборот, тянет из них все жилы, что она безобразная хозяйка, что ей стоило бы заняться личной жизнью, что она просто все, буквально все делает неправильно. Если еще сидеть дома, как в первые, кошмарные полгода жизни Илюши - Юля сойдет с ума, родители ее просто съедят. ИЦ стал спасением - и Юля терпела и от Тамары Николаевны, и от Ольги все, что угодно, лишь бы не остаться без места.
- Какая ты смелая, Инга, - восхитилась Юля, - я тебе очень завидую, на самом деле.
Инга шумно высморкалась в бумажный платок и села писать заявление.
Шмелев его подписал. Он ничего не сказал, а Инга ничего не спрашивала.
- О чем я могу разговаривать с подлецом, который мало того что нарушил свое же обещание, но с добровольно, так еще и побоялся сказать об этом - спрятался за женщину? - спросила она Нину Михайловну.
Та только вздохнула.
- Устроишься на новом месте - заходи, - попросила она.
- Обязательно, - пообещала Инга, - я и просто зайду, и когда устроюсь - зайду похвастаться. Вот увидите, Тамара еще пожалеет о том, что не заплатила мне, когда замучается искать дурака на мое место.
Ингино предсказание частично сбылось. Замучилась Тамара Николаевна или нет - никто в ИЦ не узнал, заместитель генерального директора подчиненным не докладывалась. Но два месяца сайт стоял, зияя пустотой разделов, которые Инга только начала разрабатывать, посещения сильно упали, форум почти умер, когда нашли девочку лет двадцати по имени Таня. Таню принимала лично Тамара Николаевна, ее назвали в трудовой уже просто редактором сайта (Тамара Николаевна не делала дважды одной ошибки), и рабочее место определили в проходе, возле секретарей, почти у двери поставили маленький стол. Все эти меры никак не улучшили ситуацию с сайтом - около месяца Таня училась ставить новости, еще за месяц сумела освоить треть Ингиных ежедневных обязанностей и, пожалуй, через год-другой сумела бы продолжить запланированное Ингой и расчерченное в графиках, но Шмелев, кажется, понял уровень КПД Тани и уволил ее. Никто другой занять эту должность на предлагаемых условиях не пожелал, и сайт ИЦ, когда-то живой активный, успешный и одобряемый жителями и властью, умер навсегда.
Инга плакала, вспоминая любимое детище.
А Тамара Николаевна вряд ли поняла перспективность загубленного ею направления. ВИЦ, кроме Шмелева, мало кто имел представление об Интернете и его возможностях.
Глава 6
Едва переступив порог, Инга объявила родителям:
- Привет, мама, привет, папа, я теперь безработная! Через две недели получу трудовую - и свободна как ветер.
- Все-таки решила упираться, - констатировал очевидное папа.
- Решила быть собой и не унижаться. Работы в Москве полно.
- А выпускные? А поступать? - напомнила мама.
- Для всего найдется время. Я же не собиралась бросать работу еще месяц назад - значит, как-то планировала и работать, и экзамены сдавать. Какая разница - эта контора или другая?
Инга уже давно училась экстерном по большинству предметов. Почему-то нормальный экстернат оформить не удалось, ей просто разрешили сдавать почти все предметы, не посещая.
А те немногочисленные преподаватели, которые категорически упирались в посещаемость, к счастью, удачно вписывались в расписание работы ИЦ. Либо Инга успевала к ним утром, либо в обеденный перерыв (благо дом, школу и ИЦ разделяло по одному кварталу), либо ходила раз в две-три недели, а директор смотрел на ее выходки сквозь пальцы. Инга была гордостью школы, хотя и не медалисткой. Ее видели по телевизору читающей новости и ведущей программу, ее статьи печатались во всех местных газетах, девушка считалась вполне взрослым человеком. Директор, молодой веселый мужчина, откровенно выражал Инге свое уважение, признался, что хотел бы сыну таких же возможностей для работы с четырнадцати, а лучше раньше. Жаль, что сын мечтал стать врачом, непременно хирургом, вряд ли ему удалось бы открыть трудовую со столь раннего возраста.