- Не совсем, - смеялся Тим, - консистенция разная, ведь там, где навоза стаканчик, икры нужно в два раза меньше.
Инга тоже принималась хохотать, потом грустнела.
- Знаешь, я не понимаю, что делать. Отношения хорошие, зарплата высокая, график чудесный, ну все, просто все отлично, мне многие завидуют, а мне утром не хочется открывать глаза. Зная, что надо идти на работу, мне не хочется вечером ложиться спать, чтобы не приближать утро. Так же нельзя.
- Увольняйся, - предложил Тим.
- Но глупо же. Я же говорю - платят много, люди прекрасные, Лена наша - первый мой нормальный начальник, компетентная, умная, замечательная, график…
- Слышал уже… ты себя уговариваешь. На самом деле ты мечтаешь уволиться, просто ищешь повода. Закончится тем, что ты начнешь подсознательно работать все хуже, чтобы Лена тебя уволила и тебе не пришлось самой принимать решение.
Упрямая Инга проработала в журнале больше полугода. И, только заболев на три недели гриппом (кстати, больничный ей по-честному оплатили в полном объеме, хотя зарплата не вся была белая), в день выписки сказала:
- Тимур, у меня нет сил туда возвращаться. Лучше еще три недели гриппа.
Инга была еще очень слаба. Грипп протекал тяжело, с огромной температурой, головными болями и болями во всех суставах. Инга плакала, приходилось вызывать «скорую», врачи что-то кололи и предлагали лечь в больницу. Девушка отказывалась. И только когда температура пошла на убыль и она смогла вставать, честно призналась:
- Я так боялась, что умру. Умру сейчас, когда все только начинается.
- Дурочка, - ласково сказал Тим.
Лена очень удивилась, но заявление подписала.
- Семейные обстоятельства, - краснея, соврала Инга, вспоминая, как противно все-таки врать.
- Я вдруг почувствовала, как хрупка жизнь, - сказала она дома отцу, - и как глупо тратить ее на то, что тебе не нравится, отвлекаясь от цели.
- Ну и хорошо, - спокойно сказал отец, раскуривая трубку.
Потом Инга устроилась в холдинг, выпускающий журналы про беременность, роды и детей. Там хотели видеть некурящую молодую женщину с детьми, но согласились взять Ингу, которая хоть и бездетная, но целый год переводила статьи о семье и материнстве, к тому же не курила, к тому же редактор нужен был срочно. Инге не понравилась обстановка, и уже через неделю она попросила расчет.
- Не то, - сказала она Тиму, - не знаю, как там карьерный рост, но пятьдесят сотрудников, сидящих в одной комнате вместе с директором, и на каждого пространства отпущено меньше, чем на кладбище, и кладбищенская же тишина, и кругом стукачи, судя по обстановке, - кому это надо.
- А почему там курящих не любят? - спросил Тим.
- Не знаю. Наверное, за ними уследить труднее - курилки не на этаже редакции, и курящие получают возможность общаться без присмотра директора.
- Директор - женщина.
- Конечно! Ни один мужик до такого не додумается, чтобы самому ютиться на крошечном столике, еду класть себе под ноги, зато наблюдать за всеми работниками круглосуточно. Гадость!
- Ты шовинистка, деточка!
- Да! Я искренне считаю, что в большинстве своем мужчины лучше женщин - честнее, умнее, добрее, а женщины в большинстве своем сплетницы, завистливые, мелочные.
- Ты же сама женщина.
- А я неправильная женщина, - улыбалась Инга, - я никому не завидую и хочу стать самой главной.
- Ты правильная женщина, и я тебе это докажу, - крепко обнимал ее Тим.
Инга была очень благодарна судьбе и Коту Баюну за мужа.
- Тимур, ты - главное в моей жизни, - прошептала она.
- А работа?
- Ты, работа и родители. Выбирать не буду. Оценивать и сравнивать тоже, - сказала Инга.
А Тим просто поцеловал ее, чтобы она, наконец, замолчала.
Эпилог
- Инга, а я, кажется, Анечке нашла комнату! - крикнула Галя.
Инга положила готовое заявление в файл и крикнула в ответ:
- Зайди, чего надрываешься!
Галя зашла с коробкой конфет в руке.
- Будешь?
- Буду, - Инга взяла конфету, - а что празднуем?
- Ничего. Это наши евреи на шкафу нашли.
«Нашими евреями» редакция «Венеры» уже давно привыкла называть соседей, делающих сайт на соответствующую тему. Самое забавное, что, несмотря на отбор в коллектив строго по национальности, религиозная принадлежность сотрудников была разная, и из «еврейского уголка» частенько доносилось:
- Да не буду я ставить сотую новость про этот идиотский праздник! Там скрипач приехал, мировая знаменитость, а мы тут разводим ерунду религиозную!
- Это религия моих предков! - вопили в ответ.