Все вернулось в прежнее русло. Но не на долго. Через два месяца я узнала, что Кэтрин мертва. – Лицо Кеннет исказила гримаса боли, которую я почти почувствовала. – Уорвик добрался до нее. Я до сих пор не знаю как, ведь мы приняли все меры безопасности…. Безумие и гнев охватили меня. Жажда мести ослепила меня. Я приняла предложение Клариссы. Деньги не имели смысл, я хотела убить его. Отомстить. Все шло так, как должно было, но в чем-то мы промахнулись. Приехали копы. Меня арестовали, Кларисса же смогла сбежать, прихватив с собой деньги.
Мне сулили круглый срок. Я смирилась и покорно ждала суда, но неожиданно появился Артур Вослоу. Еще давно я оказала ему одну услугу, он не хотел оставаться в долгу и правдами и неправдами смог снизить срок заключения до восьми лет. До сих пор не могу понять, как ему это удалось. Также именно он посодействовал тому, чтобы дочь Кэтрин жила с моей матерью в Праге. После моего освобождения Артур мог спокойно уйти, ведь больше ничего не был мне должен. «Я не могу оставить тебя на произвол судьбы», - с этими словами он принялся налаживать мою новую жизнь.
Теперь ты знаешь все – можешь делать выводы. Я не хочу, чтоб эта тайна витала над нами, не давая сделать шаг вперед.
-«Шаг вперед»…. – тихо молвила я. – Между нами ведь все кончено. – Кеннет опустила голову, позволяя волосам скрыть лицо. – Ты…ты поставила точку. Я не имела право оспаривать решение. Теперь же, Кеннет, я не вижу смысла в твоих действиях.
-Кларисса.
-Да, именно Кларисса, - я вздохнула. – Ты решила вернуться на старый путь…?
При этих словах Доусон сжала и разжала руки, ранки начали кровоточить.
-Я надеялась, что так смогу забыть тебя. Хотела, чтоб ты ненавидела меня, хотела саму себя ненавидеть за это. Это был единственный выход.
Я поднялась и села возле нее. Никакой реакции не последовало, Кеннет все также сидела опустив голову.
-Кеннет, посмотри на меня…. Пожалуйста.
Женщина нерешительно подняла голову. Я убрала пряди волос с ее лица и заметила слезинки в уголках глаз. Она плакала…. Этой ночью предательские слезы котились по щекам. Неподвластные сильной воле. Чтоб остановить их, она истязала себя тренировками. Не чувствуя боли, она била руками об стены. Не щадила себя. В пустом темном доме. Воин выпустил на волю боль. Потерял контроль над собой.
-Кеннет…. Чего ты боялась? Прошлого нельзя исправить, но благодаря настоящему мы можем изменить свое будущее. Никто тебя не посмеет судить.
-Сьюзен, - она сжала мою руку, - даже по прошествии стольких лет, я не смогла со всем покончить. Это как наркотик. Тебе кажется, что ты завязал и больше не вернешься, но, попробовав однажды – ты становишься рабом на всю жизнь. И кровь уже не смоется. – Комнату охватила тишина. Я не смела ее нарушить. Я не знала, что сказать. – Кэтрин. Она показала мне, что в мире есть еще что-то помимо смерти, насилия и вечных страданий. В мире есть любовь…. А что с ней стало? Ее убили, Сьюзен, убили такие же твари, как и я. И я не хочу… я не хочу, чтобы…чтобы это случилось с тобой.
Слезинка скатилась по ее щеке.
-Твои страхи понятны мне, но и ты пойми, что я уже давно не ребенок. Я знаю, что будет трудно, но если я сейчас не сделаю тот самый «шаг вперед», то буду жалеть об этом всю свою жизнь. Я осознала, что все это время жила с пустотой внутри, а сердце было похоже на маленькую ледышку с угасающим огоньком внутри. Ты пришла – ты раскрыла мне глаза. Ты стала частью меня, также как и я – частью тебя. И я хочу, чтобы так было вечно.
Последнее слово эхом отозвалось в комнате, а затем снова наступила тяжелая тишина. Кеннет встала и подошла к покрытому крупными каплями дождя окну. Женщин провела пальцами по стеклу, невидящим взглядом рассматривая пустынную улицу. Я услышала тихий вздох, но когда Кеннет развернулась, на лице ее была грустная улыбка, а в глазах горел слабый огонек надежды.
-Сказительница. Твой дар – послание свыше. Ты всегда могла растопить лед, убедить кого угодно, подарить надежду. И это заставляло меня каждый раз восторгаться. Если на то воля богов – мы будем вместе.
Я усмехнулась.
-Ты ведь ненавидела богов, что же изменилось?
-Наверно время. Подойди ко мне.
Я подняла бровь, пытаясь изобразить привычный жест Кеннет.
-Что ты уже задумала? – подошла к ней.
-То же, что и всегда.
Она заключила меня в свои объятия и, привычно склонив голову, поцеловала. Как интересно, всего минуту назад я думала, что этот тяжелый разговор ничто иное, как начало конца, теперь же понимаю, что это – начало чего-то нового и прекрасного. Я даже представить себе не могла, каким неожиданным может оказаться поворот судьбы. Насколько она непредсказуема. Чтоб вдоволь насладиться счастьем – нужно пережить горькое несчастье.
-Керолайн была права, - пробормотала я.
-Какая Керолайн? – удивилась Кеннет.
-Ну твоя подруга. Вчера мы неожиданно встретились в кафе.
-У меня нет никакой подруги по имени Керолайн.
-Она еще работает в каком-то агентстве «Афродита» или что-то в этом роде.
-Ничего такого не знаю.
-Хм, интересно, - я задумалась. – Она сказала, что все наладится и в моей жизни будет много счастья.
-Постараюсь это обеспечить.
Только Кеннет наклонилась надо мной для поцелуя, зазвонил мобильный.
-Вечно в самый неподходящий момент, - зло сказала она. – Да, Кеннет слушает. – Неожиданно ее лицо окаменело, глаза – потемнели. – Что ты хочешь? ...Попробуй только пальцем их тронуть и пожалеешь…. Буду через двадцать минут…. Да…. – Кеннет выключила телефон и холодно на меня посмотрела.
-Что случилось?
-Кларисса.
***
Мы мчались по мокрой дороге вечернего города. С неба стеной лил дождь, создавая плохую видимость, но машина не сбавляла скорости. В салоне кочегарила печка, но меня пробивал озноб, а промокшая куртка неприятно холодила. Я посмотрела на Кеннет: ее взгляд был полностью сосредоточен на дороге. Как обычно на лице не было никаких эмоций. Не перестаю удивляться, как ей это удается? Я б уже давно била тревогу и растворялась в панике, впрочем, что я и попыталась сделать, но вовремя вспомнила, что истеричка сейчас Доусон меньше всего нужна. Мое предчувствие оправдалось. Я не успела предупредить Кеннет об опасности, и теперь плачу за это. Правда, даже если б и смогла вовремя, она все равно меня не послушала б.