Паша правой рукой удерживал нож, не давая Гвоздю нанести удар, а левой продолжать бить того в лицо, стараясь снова попасть по носу (это было самое слабое место у Лешки), Отвечать на удары Гвоздь не мог: его правая, забинтованная рука, не годилась для боя — при каждом резком движении отзывалась резкой болью.
Лешка был сильнее Паши, но тот — намного ловчее и изворотливее, к тому имел преимущество в одну руку. Так они и катались по грязному, мокрому снегу: Лешка стремился прижать противника к земле и воткнуть лезвие в тело, а Паша крепко держал его руку с ножом и не позволял этого сделать. И все время бил, бил, бил…
Неожиданно рядом раздались громкие крики, кто-то с силой оторвал от Паши бешено матерящегося Гвоздя, скрутил его и отобрал нож. Это Майя наконец привела подмогу — двух дружинников. Можно сказать, Паше повезло: в народную дружину чаще всего записывались женщины и девушки (за шесть вечерних выходов давали три дополнительных дня к отпуску), но в конкретно этом патруле оказалось двое крепких мужчин. Они и удерживали Гвоздя, прижимая к асфальту, пока их коллега бегала к ближайшему телефону-автомату и вызывала милицию.
Минут через десять подъехал желто-синий УАЗик стражей порядка, Гвоздя обыскали, засунули в кузов (оттуда не сбежишь — запирался снаружи и решетки на окнах) и повезли в районное отделение милиции. Дружинники и пострадавшие (Паша и страшно напуганная, но старающаяся держаться молодцом Майя) пошли следом.
Идти было совсем недалеко — буквально через две улицы. Лешку сразу же посадили в клетку-«обезьянник», стали составлять протоколы. Как выяснилось, Гвоздя в отделении очень хорошо знали — он уже не раз попадал туда, но раньше это было в основном мелкое хулиганство (обычно за него давали трое суток), теперь же дело оборачивалось гораздо более серьезным наказанием: все-таки бандитское нападение с холодным оружием да еще на несовершеннолетнего!
Паша и Майя дали свои показания, практически одинаковые: мы тихо-мирно гуляли себе по улице, как вдруг на нас напал этот пьяный псих с ножом. Дело для стражей порядка было совершенно ясное, поэтому особых проблем с оформлением протоколов не было.
Дежурный по отделению сказал, что Гвоздя продержат в здешнем «обезьяннике» до утра, а потом, скорее всего, переведут в Бутырку, где с ним уже будет работать следователь. Им же, как потерпевшим, придется еще раз дать письменные показания (таков порядок), а потом, скорее всего, выступить на суде — чтобы рассказать всё, как было, но уже для судьи и народных заседателей. Свидетелей по этому делу предостаточно — целых три человека (дружинники), состав преступления очевиден.
Лешке грозит совершенно реальный срок, причем весьма существенный (раз ему уже исполнилось восемнадцать лет). Примерно через час Пашу и Майю наконец-то отпустили и даже довезли на милицейской машине почти до дома — чтобы опять чего-нибудь не случилось.
Время было уже позднее, начало десятого, и Майя сразу же пошла к себе в квартиру. Но на прощанье крепко и жарко поцеловала своего юного рыцаря… Паша тоже отправился домой, размышляя по дороге, что и как следует сообщить родителям — вид у него был, прямо скажем, не самый парадный: все пальто — грязное (катались по мокрому снегу и лужам), костяшки левой руки разбиты в кровь… Решил, что скажет правду: ему скрывать нечего, он не с какими-то хулиганами по пьяни дрался, а, наоборот, очень хорошее дело сделал — защитил девушку от преступника с ножом. Если что — Майя всегда подтвердит его рассказ. Да и в милиции можно узнать — там есть все необходимые показания свидетелей.
Об ужасном уличном нападении Майя, само собой, рассказала подругам в школе (кто же будет о таком происшествии молчать?), и Паша неожиданно для себя превратился в героя: одноклассницы (и не только они) смотрели на него с восхищением: в одиночку справился с опасным бандитом, вооруженным ножом, защитил бедную девушку. Ребята из класса ему молча завидовали: каждый хотел оказаться на его месте — на месте Благородного Героя и Храброго Защитника Прекрасный Дам. Именно так, всё — с большой буквы!