— Все хорошо, но конкретики мало.
— То есть?
— Надо обязательно упомянуть фамилии наставников старшего поколения, которые помогли молодым работницам в росте профессионального мастерства. Позвони завтра на фабрику, узнай фамилии.
Найдя в тексте нужное место, вписал от руки фамилии «наставников»- Белку Стрелкину и Стрелку Белкину.
Журналистка в день сдачи номера, как водится, завертелась.
Забыла позвонить на завод, и очерк был опубликован с редакторской «шубой».
Утром, в день выхода газеты, в кабинете у главного редактора зазвонил телефон.
— Мы работаем на обувной фабрике, — сообщил голос. — Только что прочитали очерк. Он нам очень понравился. Не можем понять только, кто такие бригадиры-наставники Стрелка Белкина и Белка Стрелкина… У нас таких нет.
Журналистка ездила извиняться.
День рождения одного журналиста приходится на 19 августа.
1991 год он запомнил на всю оставшуюся жизнь.
Во-первых, в Москве произошел путч. Так что каждый гость, вручая подарок, уверял:
— Слышал, что в белокаменной сейчас творится? Приурочено специально к твоему дню рождения…
А, во-вторых, после обеда ему домой позвонила редактор.
Вовсе не для того, чтобы поздравить…
— Я только что говорила с хозяином нашего еженедельника, — сообщила она. — Он собрал вещи, погрузил в машину вещи, жену и детей. Укатил к теще в область — отсиживаться. Мы с тобой теперь безработные…
Правда, через неделю все утряслось, и хозяин вернулся.
Газета снова стала выходить.
А вот неприятный осадок остался…
Безработный журналист пришел устраиваться в газету.
Когда-то его выгнали за пятый пункт, вольнодумные высказывания в адрес правительства и недисциплинированность.
Теперь он решил, что если прежний режим рухнул, то его возьмут на работу ну просто автоматически…
Страна развалилась, газета сменила название, а вот главный редактор был все тот же.
— Игорёк, — сказал он мягко. — Я тебя прекрасно знаю и ценю как профессионального газетчика. Но посуди сам: как я могу тебя взять на работу? И без того говорят, что у меня полредакции пархает…
После того как рухнул партноменклатурный режим, газеты, учредителями которых были обкомы и горкомы партии или ВЛКСМ, сняли с "шапок" названия своих бывших владельцев.
И стали выходить как ни в чем не бывало…
В начале 1993 году главный бухгалтер одной из таких вот газет сдавала годовой отчет.
Инспектор налоговой отчет принял и мимоходом- к слову пришлось — попросил занести копию устава и учредительных документов, а то он их что-то в личном деле не нашел…
Главбух отнесла.
Через пару дней из инспекции позвонили.
Главный редактор слушала, что говорил голос в трубке, бледнея с каждой секундой.
Затем плюхнулась на ближайший стул и схватилась за сердце.
— Нас собираются закрывать, — сообщила она встревоженным корреспондентам. — У кого валидол есть?
— А что случилось?!
— Говорят, будто юридически нас третий год в природе не существует, мы работаем незаконно…
Скандал удалось замять.
За газету вступились знакомые- чиновники из областной администрации: в стране, дескать, эпоха гласности, а вы хотите прикрыть большую и старейшую газету региона! Кремль этого не поймет!
Налоги все эти годы они исправно платили? Платили! Вот и дайте людям спокойно привести документы в соответствие с новыми нормами!..
Не успела редактор вздохнуть с облегчением, как она сообразила, что предстоят новая напасть — обсуждение и принятие нового устава редакции, а потом выборы нового главного редактора.
И ее, как ставленника прогнившего режима, вполне могут прокатить…
Что делать?
На еженедельных планерках она источала патоку.
Она замечала малейшие удачи сотрудников и не замечала грубейшие просчеты.
В свободное время шаталась по кабинетам.
Говорила сотрудникам:
— Знаете, что скоро выборы редактора? Думайте и выдвигайте кандидатуры. А то все, кого я не спрашиваю, называют только меня. Выборы из одного человека — это недемократично!..
Внимательно смотрела на лица и шла дальше.
Наконец, она добралась до отдела информации.
Завела привычную волынку.
Один корреспондент глянул навечно пьяного фотографа, дремавшего на стуле у окна, и предложил в порядке бреда:
— А давайте его выдвинем!
Редактор обалдело глянула на фотографа.