Прошла минута, пять минут, больше.
За это время по трассе не проехал ни один автомобиль.
А потом на крышу и лобовое стекло начал сыпаться песок.
«Человек в синей футболке по-волчьи взбирается на бархан…» Артём на секунду зажмурился, отгоняя образ. Открыл глаза — в темноте салона горели только зелёные и красные огоньки на панели трансферного автобуса. Не освещали — угрожали, как глаза неведомых тварей в кромешной тьме.
Песок полностью застлал окна и продолжал сыпаться, но пассажиров это как будто не беспокоило… Был ли кто-то ещё в этой тьме с зелёными и красными глазами? Артём боялся протянуть руку, чтобы найти руку сына или Нелли, потому что был уверен, что не найдёт ничего, кроме пустоты.
Или песка.
Или…
Он очень любил сына, но в этой темноте не было места любви. Она высасывала всё, оставляя лишь страх.
«Человек в синей футболке по-волчьи…»
А потом на крышу автобуса кто-то упал… запрыгнул — сначала передние лапы, затем задние — и закричал…
Артём дёрнулся во сне и открыл глаза.
Нечеловеческий крик той твари, что запрыгнула на крышу автобуса, оказался гулом ТЭЦ.
Сквозь гул пытался пробиться звонок домашнего телефона. Переносная трубка лежала на подоконнике — вчера вечером Нелли отчитывала его за поход на стройку («Эх, Маугли, Маугли, сдал отца»). Артём протянул руку, но не дотянулся. Пришлось вставать с кровати.
Не успел он нажать на «ответ», как голос Маугли сообщил:
— Па, мне сон страшный приснился! Там ты был… плохой.
— Злой?
— Нет. Плохой.
— Что-то плохое делал? Пугал тебя?
— Мы гуляли по стройке. Я шёл, шёл и случайно провалился в дыру. Там такая дыра… А ты не помог мне, пошёл дальше. А я звал: папа! Папа!
— Ну, это был не я.
— Ты был!
— Это ведь сон. Просто похожий на меня образ. Но ты ведь знаешь, что я бы никогда так не поступил. Сам бы в дыре остался, но тебя спас.
— А я сам спасся! Знаешь как?
— Как?
— Самолёт низко пролетал, я схватился и долетел до дома.
— Прямо спецназовец.
— А знаешь, что я делаю, когда плохие сны снятся?
— Что?
— Просыпаюсь!
«И я тоже», — подумал Артём, плетясь на кухню.
Трубку взяла Нелли. «И за ночные кошмары сейчас получу…» Но Нелли спросила, может ли он сегодня вечером забрать Маугли. «На ночь?» — «Да, на ночь». — «Что-то случилось?» — «Нет, просто приезжает Танька… Помнишь Таньку? Моя одноклассница, в Эмиратах третий год работает». — «Понял. Хорошо».
Он кинул трубку рядом с мойкой, поставил на огонь чайник (на дисплее духового шкафа значилось «11:04»), почистил зубы, вернулся на кухню со смартфоном, упал на стул и стал копаться в Сети.
Что там писали про радиацию? При чём здесь радиация?
«А радиация при всём…»
Артём выключил чайник, сыпанул в заварник зелёный с манго, залил кипятком и вернулся к телефону.
«…общественность уверяют, что радиации в новом микрорайоне, строительство которого ведёт компания «Криттерс-Херек», нет.
Перевалкой радиоактивной урановой руды более полувека назад занимались военнослужащие. Тогда это место называлось «Объект 603». Урановую руду везли через Польшу с чехословацких рудников. На «Объекте 603» её перегружали (из-за разной ширины колеи) и отправляли на советские обогатительные заводы. С открытых платформ уран сыпался на землю, платформы обмывали.
В 2002 году лакомый кусочек земли решили вернуть под застройку. В 2005 году была выполнена дезактивация объекта: загрязнённый грунт (содержание радона превышало фоновый уровень в сотни раз) и опасный мусор вывезли. На этом процедура санации завершилась. Однако главный санитарный врач области уверяет, что сейчас фон нормальный, ссылаясь на точки замера по строительной площадке».
«Чернобыль пережили, — подумал Артём, — и это переварим, так?»
«Независимые экологи бьют тревогу. Несмотря на то, что „Объект 603“ по-прежнему опасен для города, на пустырях возводятся офисные и жилые здания. Здесь живут, гуляют с детьми. По мнению экологов, радиоактивная пыль могла разноситься ветром. Карта замеров, сделанная Институтом радиологии, показала аномальные зоны повышенного радиационного фона, самое большое пятно расположено…»
Прихлёбывая чай, Артём стоял у окна и смотрел на слепое здание. Потом на ТЭЦ. Потом снова на слепое здание.
На экране телефона возле «Отец» плясала зелёная трубка.
— Привет, пап, — сказал Артём.
— Привет. Я тут Романыча в городе встретил. По твоей просьбе…