«Жизнь моей бабушки была такой же тихой и спокойной, как и её встреча со смертью. Она уходила без боли и мучений, просто глубокая старость брала своё. За три дня до того, как прекратились её торги с жизнью, она попросила меня помочь ей встать с кровати. Бабушка вышла на крылечко и обвела нежным заботливым взглядом свой огород, яблони и цветники. Всю свою жизнь она посвятила уходу за этим маленьким клочком земли и прожила в этом простеньком бревенчатом доме. Я понимал – она прощалась со светом. Потом бабуля уже не вставала с кровати.
Своего деда я никогда не видел. В семейных альбомах даже нет его фотографии. Помню, на мои детские расспросы бабушка всё отшучивалась, мол, не пришёл с разведки и всё такое. Так ли всё было на самом деле, я не знаю. Чувствовалось, что эта тема ей неприятна. Повзрослев, я больше и не спрашивал. Знаю одно, его звали Павел, так как отчество моей мамы Павловна. Свою любовь бабушка с лихвой вымещала на нас, своих внуках. Мы с сестрой отвечали ей тем же. Так что от одиночества бабушка не страдала. Живём мы все близко, далеко искать счастья не ездили, по первому зову бабушки все тут как тут.
Каждый раз, собирая кого-то в дорогу, бабушка говорила: «В добрый час!» и чертила кресты в воздухе. С этой присказкой у неё начиналось любое важное дело. Этой поговоркой заразился и я.
Мне до сих пор не понятно, как бабушка предугадала свой последний день и час на земле. Причём дату она назвала словно шутя. Три дня мы дежурили по очереди у её постели. И за эти три дня насмотрелись такого, что не описать словами. Большую часть этого времени она спала. Мы бережно смачивали её пересохшие губы влажной тряпочкой. После пробуждения она рассказывала свои сны. Вернее сказать, ей снился один и тот же сон. В нём она видела каких-то незнакомых мужчин. Бабушка жаловалась, что они стоят рядом и смотрят на неё.
Случалось, пребывая в грёзах, бабушка поджимала руки к груди, будто прятала их от кого-то. Частенько на её лице возникала гримаса сердитости. Она хмурила брови. В эти моменты я успокаивал бабушку, поглаживая её светлые пепельные волосы на голове.
На третий день, когда ещё не разошлись утренние сумерки, она проснулась и не узнала меня. В её глазах застыло изумление, словно она оказалась здесь в первый раз. На наши голоса бабушка реагировала слабо. Её взгляд то тут, то там фокусировался на воздушной пустоте спальни. Затем она стала кому-то отвечать знаками согласия. «Ага, ага, ладно»,– отчётливо произнесла бабушка. Могло показаться, что она разговаривает по телефону.
В комнате собралась вся родня, что была в доме. Думаю, никто и не спал, в эти тяжёлые утренние часы. Сестра побежала за фельдшером, он живёт близко. Надо признать, такое зрелище не для слабонервных людей. На несколько минут бабушка успокоилась и закрыла глаза. Мы следили за пульсом. Затем она резко одёрнула руки и снова прижала их крепко к груди. На её лице появилась сильная взволнованность. Бабушка замотала головой, из-под закрытых век покатились слёзы. Она трепетно повторила три раза: «Нет, подождите!» Я увидел, как тело бабушки полностью расслабилось. Её правая рука слегка приподнялась. С бледных тонких губ бабушки слетели тихие слова: «В добрый час»,– и она выдохнула из себя остаток жизни. Её рука упала на простыни, а на лице появилась благодушная миротворная улыбка…
На похоронах всплакнула только мама. Всем бы дожить до таких лет.
Разгадка бабушкиных снов ждала нас впереди. Почему-то сразу никто не заметил и не догадался об этом. Через год, ближе к осени, мы поехали исполнить её последнюю просьбу. Она просила нас пересадить незабудки с её цветника на могилку.
Моя жена с сестрой копошились в земле, бережно прикапывали каждый цветочек. Я обкашивал траву триммером рядом с оградкой. Моё внимание привлекло то, что вокруг бабушки «лежат» одни мужики. Не они ли звали её к себе!? В совпадение не верю. Когда я высказал своё предположение вслух, девчонки побледнели и оглянулись на фотографию бабушки. Теперь мне ничто не мешает верить в то, что она сейчас смотрит на нас из мира, который недоступен нашим земным чувствам. В добрый час!»
Голос сердца.
Тот день никогда не исчезнет бесследно из моей памяти, потому как я стал верить в то, что не всё так просто устроено в нашем мире. Вы когда-нибудь думали о своей смерти, представляли, что умрёте, и вас уже никогда не будет? Такие вопросы редко возникают в головах людей, никто не хочет терзать себя неприятными переживаниями.
Такие мысли начинают посещать нас ближе к старости, а мне тогда было всего-то семнадцать лет. Какие могут быть размышления о своей кончине в начале жизни!? Все мои думы в то время были заняты лишь одним – покупкой нового спортивного велосипеда.