Решетникову затрясло, как в лихорадке. Лоб покрыла испарина. На губах белела пена. Что же это? Вова почти физически ощущал страдания любимой. Бедная! Бедная девочка! Надо вызвать скорую! Стоп. Нельзя скорую: вдруг идиотские предположения Стаса подтвердятся? Может, позвонить самому Шумилову? Не вариант…
Думай, Лухманов! Думай! Но, что-то не думалось…
Вова намочил полотенце и принялся обтирать раскалённую Женину кожу. Решетникову, как будто, отпустило. Конвульсии прекратились. Надолго ли?
- Что же с тобой происходит, Женечка? – нежно прошептал Лухманов, и вдруг понял…
Осознание пришло неожиданно легко, словно он знал это всё время…
- Ты голодная!
Евгения слабо улыбнулась в ответ. Вова подхватил её на руки, уложил в постель и закутал одеялом.
- Не волнуйся, дорогая. Я что-нибудь придумаю.
Легко дать обещание. Но каково сдержать? Вова стоял посреди кухни и тупо пялился в одну точку. Он хорошо понимал, что нужно Решетниковой. Чужая жизнь. Чья-то плоть и кровь. Может, подойдёт его собственная?
Лухманов схватил нож. Выбрал самый большой из набора. Сталь зловеще блестела…
Вова распластал левую пятерню на столе. Глубоко вздохнул. В сущности, зачем ему так много пальцев? Обойдётся и двумя…
Раз-два-три… Пора! Вова зажмурился, закусил губу и…
Тук-тук-тук-тук-тук-тук. В дверь барабанили настойчиво и громко. Тук-тук-тук-тук-тук.
Лухманов, словно в анабиозе, отложил нож и крикнул: «Иду». И кого там черти принесли так не вовремя?
- Здравствуйте! – на пороге стояла парочка вчерашних миссионеров. Женщина ослепительно улыбалась. Её спутник раздувался от сознания собственной значимости.
Они что, измором меня взять решили? – подумал Вова и нахмурился.
– Вы читаете Библию? – пропела свидетельница Иеговы. - Хотите поговорить о Боге?
Секунду Вова колебался. Всего секунду. Не больше.
- Входите, - сказал он, пропуская незваных гостей. - Женечка, милая! К тебе пришли!
Глава восьмая. Агент Смит
Странная всё-таки штука – жизнь, думал Вова. Вчера ты – мелкий офисный планктон, сегодня – кормишь зомби человечиной…
Он плотнее завязал особо прочные мусорные пакеты и вышел на площадку. Здесь воняло мочой, перегаром и кошками, но Лухманов (первый раз в жизни) только обрадовался этому: ядрёный подъездный смрад отлично перебивал дух мертвечины.
Вова потопал по облупившимся ступеням, проклиная вечно сломанный лифт. И когда уже починят? В доме, между прочим, пожилые люди живут! Вон, старушка с девятого вторую неделю до любимой лавочки добраться не может.
На четвертом этаже, небрежно привалившись могучим плечом к обшарпанной стене, стоял высокий мужчина в твидовом костюме мышиного цвета. Стрижкой и лицом он напоминал агента Смита из Матрицы. Более неприметно человека сложно представить. Смит задумчиво тыкал пальцем в кнопку вызова лифта.
- Зря стараетесь, - участливо сказал Вова. – Не приедет. Сломан.
- А я, собственно, вовсе не лифт жду, - заявил незнакомец, - а вас.
- Нас?
- Вас. Владимир Ильич Лухманов, не так ли?
Началось, понял Вова и похолодел. Что делать-то? Соврать? Сказать, что он – вовсе не Лухманов, а какой-нибудь Фролов? Убежать обратно в квартиру? Или… А вдруг это по поводу Борисова? А вдруг пакеты сейчас порвутся? Нет, паниковать никак нельзя. Спокойно, Вова, спокойно!
Лухманов мысленно досчитал до десяти и непринуждённо бросил:
- Совершенно верно, - он попытался придать лицу максимально индифферентное выражение. – А что, собственно, случилось?
Смит вытащил из внутреннего кармана фотографию и протянул Вове.
- Вам знакома эта девушка?