Через полчаса, прихватив документы, ключи и мобильный, Вова покинул любимую. Дверь он запер на все замки.
Глава шестая. Сбывание мечтей
Будьте осторожны в своих желаниях. Они могут сбыться... (с) народная мудрость
Шеф бесновался. Вопил так, что, должно быть, в Хабаровске слышали. И аплодировали. Стоя.
Самое обидное, что Вова всё успел: презентация прошла на ура. Сделку с поставщиками заключили. И почивать бы Борисову на лаврах, да вот только вожжа под хвост попала. Он припомнил Лухманову все грехи: прошлые, будущие, гипотетические и даже сферические в вакууме. Обвинил во всех проколах фирмы с момента её основания и, разумеется, лишил премии…
Премии лишил! Квартальной! Вот козлина! Чтоб его черти взяли! Вова сжал зубы, гадая, хватит ли у него моральных сил выдержать разнос достойно и не врезать Петру Петровичу по сытой морде. Давно шеф так не ерепенился. Может, жена не дала?
Облаенный по самое не хочу, Вова вышел из кабинета.
- Орал? – спросила секретарша Лизочка. Смуглая черноглазая брюнетка модельного роста. Одевалась она строго, по офисному, но Вова почему-то всегда представлял её в бразильском карнавальном костюме с перьями.
- Анал, - угрюмо ответил он. – Премии лишил.
- Вот козлина, - сочувственно покачала головой Лизочка.
Вова мысленно послал начальника ко всем чертям и отправился к себе в каморку, именуемую кабинетом номер семь «б».
Его ждала работа. Вагон работы. Туева хуча дел. А всё Борисов. «Куда тебе спешить? – рычал Петрович. – У тебя что, семеро по лавкам? Ни жены. Ни детей. А погулюшки твои, Лухманов, у меня уже вот где!» - и стукнул ребром ладони по волосатому адамову яблоку. В итоге - сегодня до полуночи нужно осилить недельную норму. Замечательно! И Давыдов, как назло, на объект уехал. Зашибись!
Вова хмуро уставился в монитор. Цифры плыли перед глазами. Как же ему всё осточертело! Но надо работать, чтобы платить по счетам.
О! Были бы у него деньги! Куча денег. Целый мешок! Он бы плюнул на всё, уехал и увез Решетникову.
Прочь из Москвы, пропитанной выхлопными газами. К морю. К пальмам. К голубому небу и белому песку! Он бы нашел для Женьки специалиста. Грамотного. Надёжного… Были бы деньги… Но денег нет. И премии лишили.
Стиснув зубы, Вова погрузился в чарующий мир иксэлевских таблиц…
Закончил он поздно: день давно угас и коллеги разъехались. Золотистая Ксюша ждала Вову на пустой парковке. Верная старушка…
Лухманов сел за руль и только теперь вспомнил, что его ждёт дома. Стало обидно. Как-то совсем иначе представлял он совместное счастье с Решетниковой. Он мечтал о романтических ужинах при свечах и уютном быте, а получил... Хотя Давыдов, давно и счастливо женатый, утверждал, что все женщины после свадьбы превращаются в злобных монстров. Эх… Надо заехать еды купить. Интересно, торгуют ли в Ашане человечиной?
Вова вернулся около полуночи. Прогибаясь под тяжестью ашановских пакетов с разнообразной снедью, ввалился в квартиру.
- Милая, я дома! – крикнул он, не ожидая ответа. Его и не последовало.
Вздохнув, Лухманов разулся, проковылял в комнату и… замер.
Холостяцкая квартира сияла чистотой. Исчезли разбросанные вещи. Книги вернулись на свои полки. И, самое удивительное, посреди всей этой красоты стоял столик, о существовании которого Вова давно забыл. Столик ломился от яств: фрукты соседствовали с тонко нарезанным сыром и ветчиной. Горели толстые свечи. Натюрморт венчала бутылка сухого красного вина заоблачной стоимости.
Лухманов застыл, как парализованный и вскрикнул, когда кто-то коснулся его спины.
Женя… Увидев её, Вова разинул рот.
Синее атласное платье выгодно подчеркивало цвет глаз. Тугие золотые локоны падали на обнаженные плечи. Только взгляд по-прежнему оставался слегка безумным. Как и улыбка…