– Некогда мне этим заниматься – уже давно пора завтрак готовить, – недовольно бросила она и, повернув своё грузное тело, ушла не оборачиваясь.
Абби оглядела опустевший коридор, чувствуя странное ощущение в груди. Неужели все так сильно боятся миссис Мэдисон? А как же вчерашний бунт и обещания изменить прежний уклад?
Чья-то рука мягко легла ей на плечо. Девочка подскочила от неожиданности и оглянулась. Мадам Доне слабо улыбнулась ей и кивнула в сторону лестницы:
– Что ж, идём, дитя. Попробуем вразумить нашу magistra vitae[2].
Несмотря на столь ранний час, миссис Мэдисон не спала. Полностью одетая, с аккуратным пучком на голове и крошечными очками на остром носу, она сидела за огромным письменным столом в своём совершенно сухом, чистом и светлом кабинете. Несомненно, она слышала отголоски возникшей в коридоре суматохи, но даже не вышла выяснить, что случилось. Ведь у неё есть дело гораздо важнее. Перед ней были толстые пачки денег – ежемесячное пособие, за которым она ездила в город, – и большая горсть монет. У правой руки лежали старомодные деревянные счёты, будто за прошедший век в мире не изобрели ничего, что считает быстрее и лучше, а слева зиял пустым нутром железный сейф. Миссис Мэдисон решительно раскладывала деньги по стопкам, стуча счётами и делая пометки в блокноте. Она была чрезвычайно увлечена своим занятием и отвлеклась всего лишь раз – на доли секунды подняла глаза посмотреть, кто вошёл в кабинет. Ничто в облике миссис Мэдисон не указывало на последствия её странного возвращения накануне, и Абби быстро выкинула это из головы. Сейчас её волновала другая проблема.
Мадам Доне, поздоровавшись с директрисой, принялась было объяснять ситуацию, но миссис Мэдисон, властно взмахнув рукой, остановила её:
– Элла, мне некогда. Разберитесь с этим сами!
Абби покосилась на мадам Доне. Та изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица, но получалось плохо. Ответ миссис Мэдисон означал, что проблема с потопом полностью ложится на плечи учителей, которым, по всей видимости, придётся отменить уроки на несколько дней. Те жалкие крупицы знаний, которые дети получали силами двух учительниц, и так поступали с перебоями – женщины вечно занимались какими-то посторонними делами: то поездки за лекарствами, то уборка приюта, не говоря уж о глажке, стирке и бесконечных собраниях, которые любила проводить директриса.
Миссис Мэдисон выложила на край стола огромную связку ключей:
– И проверьте остальные комнаты. Мне надо знать, сколько ещё помещений пострадало.
Глядя на связку, Абби подумала, что миссис Элридж, должно быть, обладает даром проникать сквозь замочные скважины, раз отправилась проверять закрытые комнаты без ключей.
– Хорошо, мадам. Надеюсь, вы позволите детям занять кладовые на время ремонта? – спросила мадам Доне, взяв ключи.
Абби усмехнулась, представив, что миссис Мэдисон это запретит.
– Что? Какие кладовые? Ах да… Само собой, Элла.
Учительница кивнула, оглушённая навалившимися обязанностями, и отступила к двери, но Абби замешкалась.
– Ну, что ещё?! – рявкнула директриса из-за своего стола.
«Сейчас или никогда», – подумала Абби и сделала глубокий вдох.
– Миссис Мэдисон… мэм, в кладовых нет места на всех, – выпалила она. – Мне негде спать.
– Как-нибудь устроишься, – грубо бросила миссис Мэдисон. – Где твоя кровать?
– Осталась в спальне. Её залило водой.
– Так, значит, ты испортила кровать, паршивка? – Старуха обслюнявила палец и исподлобья взглянула на Абби.
– Не я, а дождь, – поправила та, удивляясь, как директриса норовит всё перевернуть.
Миссис Мэдисон ничего не ответила. Она бережно убрала часть денег в сейф, закрыла толстую дверцу и теперь набирала код замка, внимательно всматриваясь в цифры.
– Пускай спит в подвале, – наконец ответила директриса, обращаясь к мадам Доне. – Там ей места хватит.
Эта фраза привела Абби в ужас. Ей неоднократно доводилось отбывать наказания в подвале. Это было жуткое, сырое и холодное, совсем неподходящее для жизни место, которого остерегался даже Бобби Спенсер. И почему теперь она должна отправляться туда добровольно?! В доме куча закрытых комнат – неужели нельзя открыть одну из них хотя бы на несколько дней? В конце концов, Абби не виновата, что крышу приюта никто не латал уже много лет.
– Я не хочу спать в подвале! – воскликнула Абби. – Там крысы!
Директриса поморщилась, словно услышала крайне неприятный звук.
– Элла, что она здесь делает? Выведите эту… этого… – она наконец нашла подходящее слово, – этого ребёнка из моего кабинета.