Ничего, разумеется, не могли мне ответить и родители, от моего рассказа они отмахнулись, как от мухи. Зато не отмахнулась Беленькая — в этот же вечер нам было предложено срочно освободить баньку. Это мы и сделали.
ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ
Когда мне попадается студент, не могущий ответить ни на один мой вопрос, я кроме «неуда» дарю ему и улыбку. Не жалости, не презрения — улыбку понимания и единства. Ибо и у меня был случай, когда я не мог ответить ни на один вопрос.
1961 год, август, Забайкалье. Потный, но довольный, я сижу на безымянной вершине и вкушаю горизонт, шубу тайги, скалы. Внезапно валун рядом со мной начинает дрожать, шевелиться, превращаться в подобие человека. Но кроме страха я ощущаю и другое — мои мозги перелистываются, точно страницы книги.
— Где спираль на Тео Ранги?
Вопрос я слышу не ушами, хотя о чем меня спрашивают?
— Гм...
— Ну, хотя бы где полюс разума?
— ?
— Куда я, собственно, попал?
— ??
— Это что за звезда?
Рука существа указывает на солнце, и я облегченно выдыхаю:
— Солнце.
— Не на местном — на общем языке.
— Гм...
— Что это хоть за планетка?
— Земля.
— Да не на туземном, а на котором планетный штандарт написан.
— ?
— Владелец Солнца жив?
— ??
— Бесполезно.
В руках существа неожиданно появляется нечто с желто-розовыми листами, оно тыкает в кружки, и до меня доходит, что это звездные карты.
— Ваше солнце это или это? Или это?
— Гм...
— Тьма, камни и то больше знают.
Атлас исчезает, пропадает и существо, я вновь один в окружении скал, и сильнее страха чувство позора. Это надо же: камни помнят больше меня, человека!
Андрей БИТОВ [11]
Из цикла «ЛЮДИ, КОТОРЫЕ...»
ГОЛУБАЯ КРОВЬ
«Интересный дядя! — подумал я. — Керенский-Врангель-Коненков...» Интересный дядя стоял в подворотне.
Седые усы серебряными ложками изгибались по щекам. Трость. Корректное пальто. Выдержанное, достойное лицо.
«Джентльмен. Аристократ. Комильфо».
Я смотрел на него вежливо и с интересом, стараясь, чтоб не вышло нагло. И в это время входил в подворотню.
Он тоже смотрел на меня.
«Чувствует породу... — думал я. — Теперь ее мало. Приятно увидеть ее в молодом. Так настоящая женщина чувствует настоящую женщину».
Я разделился, забежал на место дяди и посмотрел на себя, входящего в подворотню...
«Так себе. Ничего. Просто прелесть!»
Дядя сделал сдержанные полшага в мою сторону. Два пальца сжали поля шляпы. Легкий поклон.
— Извините, пожалуйста... — говорит он поставленным голосом.
— Нет, что вы, что вы... — говорю я и тоже кланяюсь. Только шапка у меня меховая и полей нет... Я делаю полшага в сторону, чтобы обойти дядю.
Дядя делает полшага ко мне:
— Извините, пожалуйста...
— Пожалуйста-пожалуйста... — говорю я.
И стараюсь протиснуться между дядей и стенкой.
Дядя прижимает меня к стенке:
— Вы не скажете, где квартира такая-то?
— Ах... — говорю я. — Я из этой квартиры. Пойдемте со мной.
— Там живет профессор Роттенбург?
— Я его племянник.
— Ах, вот как... — говорит старик. — Значит, он ваш дядя? Очень рад.
Мы пожимаем руки. И идем вместе.
— А как здоровье вашего дяди?
— Ничего, — говорю я, — хорошо здоровье. Недавно было заболел, но все в порядке.
— Так что ваш дядя в пор... то есть здоров?
— В совершенном порядке.
— Так вы говорите, он сейчас дома?
— Он всегда в это время дома, — говорю я.
— Приятно видеть такого молодого человека, как вы. Ах, теперь не та молодежь...
Я потупляюсь. Только скромность не позволяет мне согласиться. Он должен оценить это.
— Опять лифт не работает, — говорю я.
— А какой этаж?
— Пятый.
— Ох, — говорит дядя, — чего же он не работает?
— Разве ж теперь обслуживают?.. — скорбно замечаю я.
Дядя светски раздвигает усы в улыбку.
Мы поднимаемся рядом. На площадках я пропускаю дядю вперед. Ему тяжело. Усы шевелятся по щекам.
— Извините, — говорит он и передыхает. На лице у него достоинство и виноватость. Он пыхтит.
— Ничего, я не спешу, — говорю я.
«Славный, красивый старик, — думаю. — Таких теперь уже мало. Старой закваски».
11
Андрей Битов (р. 1937, Санкт-Петербург) окончил Ленинградский горный институт. Печататься начал в 1960 году. Из многих его книг назовем роман «Пушкинский Дом» (опубл. в 1987), циклы повестей «Роль» (1962–1976), «Дни человека» (1976), книгу «Уроки Армении» (1969). Ранние рассказы Битова публиковались в журналах «Континент» и «Соло».