– Хм. Ну, посмотрим.
Я встал из-за стола, вымыл руки и отправился в комнату. Осмотрел коробки, оставшиеся неразобранными. Отыскал среди них коробку с буками «ИХ». Вскрыл, извлёк монтировку и, на всякий случай, молоток. Затем прошёл в коридор и открыл дверь в кладовку.
Рисунок на фанерине изображал умирающего старика, окружённого призраками и черепами. На старике был надет старинный сюртук, а на шее повязан бант. Старик протягивал руку вверх, словно хотел на что-то указать. На мой взгляд, особой художественной ценности рисунок не представлял, хотя, наверно, по нему можно было поставить Чухе какой-то диагноз.
Я отыскал наибольшую щель в периметре листа и вставил в неё монтировку. Надавил. Лист треснул. Ломать – это всегда здорово. А теперь я находился явно на подъёме. В мышцах играла молодецкая сила, настроение было лучше некуда. Хруст, несколько умелых движений – и обломки фанеры полетели на пол. За листом открылась небольшая тёмная ниша, из которой пахнуло затхлым воздухом. Я содрал монтировкой клочки паутины и извлёк из ниши стоящий там предмет, который в первую секунду принял за гитару.
Инструмент оказался, в общем, целым, только отсутствовали струны, а корпус был грубо, неровно покрашен масляной краской в ярко-жёлтый цвет. Я понял, что это большая скрипка. Больше, чем альт. Меньше, чем контрабас.
Я держал её в руках и осознавал постепенно, что это означает. Кусочки головоломки, которую строило моё подсознание последние несколько месяцев, вдруг разом сложились в одну логичную и законченную картину. И передо мной открывалась истина в виде пугающей чёрной бездны. Огромной, зияющей, жуткой, застилающей собой будущее.
– Ага, справился! – воскликнула подошедшая Вера. – Молодец…
Она заметила выражение моего лица.
– Что-то случилось? – спросила она дрожащим голосом.
Я обнял её, прижал к себе, поцеловал в волосы. Она чуть отодвинулась, заглянула мне в глаза.
– Ты что, плачешь? – спросила Вера.
Я постарался улыбнуться. Погладил её по животу. Из моих глаз и вправду лились слёзы, которые я никак не мог остановить, но я не хотел объяснять причину, поэтому просто сказал:
– Ничего. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо.
Москва-Мытищи-Скафидия
2014-2015