Жора придвинул себе маленькую кружку с корабликом. Мне осталась как раз моя.
– Это Паша предлагает схемку, как отслеживать развитие языка и происхождение выражений, – пояснил Жора.
– На примере говна, – понял я.
– Да просто на язык попало, – оправдался Паша.
– Ну, давай, – сказал я. – Используй свою схему. Скажи, какое у тебя говно получается. «Говнотвекурноворлчелзаг»?
– Ну откуда же я знаю! – воскликнул Паша. – Надо было эту систему с самого начала внедрять. А то распустили народ!
– Разливай давай уже, – сказала Надя. – И почему всё время про говно? Других слов не нашлось для примера? Скажем, взял бы «свет» или «тьму», хоть аппетит бы не портил.
Я взял в руки бутылку и разлил всем понемногу, на два пальца.
– За что пить будем? – спросила Надя, поднимая свою кружку.
– Ну, за фольклор, – сказал Паша.
Мы звонко стукнулись кружками. Я, смакуя, выпил свою порцию вина. Терпко-кислое, приятное. Хотя, честно говоря, я не заметил большой разницы с дешёвой подделкой под «Каберне», которую мы пили пару месяцев назад. Ухватил кусочек сыра, лежащий на тарелке в середине. Потом, вдохновлённый аппетитом, тут же взял второй.
– Жора, ты чего их так тонко порезал? – спросил я, рассматривая кусочек на просвет. – Много же сыра.
– Так же лучше, – сказал Жора. – Вкус почувствовать можно. На дегустациях всегда тоненькими пластиками режут.
– Так они от жадности, – сказал Паша. – Ты же не жадный.
– Да берите хоть по десять штучек! – обиделся Жора. – Общий же сыр. Просто так культурненько получается, а не кусками жрать.
– Ух ты, – сказала Надя. – Первый раз слышу от Жоры слово «жрать». Хотя, казалось бы, имя «Жора» как раз происходит от «жрать».
– От Джорджа оно происходит, – насупился Жора. – Или от Георгия.
– А какая вообще разница, что от чего происходит? – спросил я. – С чего вы на эту тему заговорили?
– С чего? Не знаю, – сказал Паша, подняв бровь и мгновение пытаясь вспомнить. – Но тема интересная. У каждого слова есть история. А слово – это как мысль. Часть мысли. Мы же словами мысль выражаем. Получается, что совокупность слов – это как будто некий огромный интеллект, хранящийся в памяти цивилизации.
– А что это мы не пьём? – спросил Жора.
– А кто разливает-то? – спросил я.
– Ты вроде брался, – напомнил Паша.
– Ага, – согласился я. – Ладно.
Я разлил ещё по чуть-чуть. Чокнулись.
– За что? – спросил я.
– Да ты пей, там решим, – сказал Паша.
– Давайте за науку, – сказала Надя.
– Почему за науку? – не понял Жора.
– Ну, мы тут все учимся, – сказала Надя. – Типа будущие учёные.
Паша выпил, отломил кусочек батона и сказал:
– Я не учёный. То есть, не хочу я такой наукой заниматься, как сейчас.
– Это почему? – спросила Надя.
– Да глупости какие-то. Разогнали частицу, рассыпалась она, а они осколки рассматривают. Зачем?
– А как надо? – спросил я.
– А надо наоборот.
– Как наоборот? – уточнил я.
– Налей ещё. Сейчас соображу.
Я разлил остатки первой бутылки и убрал её под стол.
– За твёрдое тело, – сказал Паша.
– Ага, – кивнула Надя. – Которого в природе не существует.
– Почему не существует? – не понял Жора. – У нас в группе есть мальчик, так у него такое тело твёрдое…
– Фу, – сказал я. – К чему ты это…
– Потому не существует, – сказала Надя, – что они нам, по сути, только кажутся твёрдыми. Тела состоят из молекул, а те из атомов. Между атомами огромные расстояния. А атомы – это просто крошечное ядро и электроны, которые настолько малы по сравнению с окружающей пустотой, что ими можно было бы пренебречь, если бы не их свойства – масса, заряд. Да и сами эти частицы непонятно что, состоят из абстрактных кварков.
– Ну и что? – не понял Жора.
– Ну, я просто объясняю, что тела состоят либо из одной пустоты, либо из чего-то маленького и не совсем материального и большого количества пустоты. Дунь как следует – и всё рассыплется. Ладно, Паша. Ты-то что хотел сказать?
– Не помню, – сказал Паша. – Чего-то у меня кружка пустая.
Я откупорил вторую бутылку, почувствовав, что начал пьянеть. Штопор меня не слушался. Паша подставил мне свою кружку, подождал, пока я налью.
– За пустоту, – сказал он. – Твёрдую и одновременно пустую.
Мы выпили.
– Я вот что хотел сказать, – вспомнил Паша. – Не надо расщеплять атомы и изучать их свойства. Надо создавать материю самим. Вот хотим, чтобы была она такая – сделаем такой. Хотим – будет пустая. Хотим – будет твёрдая. Зачем уже готовую изучать? Надо свою делать.
– И как это? – не понял Жора.