Она была такой трогательно-невинной тогда: немного полноватая, но с великолепными формами. Именно эта невинность и Ливия удержали его вдали от нее.
Сейчас она уже не казалась такой невинной, и Ливии на горизонте тоже не было.
Определенно, настало время познакомиться поближе с маленькой мисс Эммой.
Эмма наблюдала, как блестящий красный пикап Саймона парковался у «Желтофиолей». Она усмехнулась, зная, что Бэкки спряталась от Саймона в служебном помещении. Ведь он был единственным во всём мире человеком, при встрече с которым Бекки теряла дар речи. Но у Эммы по какой-то странной причине, – вроде как через ощущение собственного биополя, что ли, – никогда не возникало проблем в общении с красавчиком Саймоном, она с лёгкостью могла болтать с ним о чём угодно и непринуждённо смеяться.
На глазах Эммы Саймон выпрыгнул из кабины грузовика. Пассажирская дверь тоже открылась, и из машины выбрался знакомый высокий улыбающийся блондин. Его свободно лежащие волосы разлетались на холодном осеннем ветру.
Эмма пришла в ужас. О, нет!Только не он!Девушка глубоко вздохнула, чтобы сдержать волнение. Она больше не скромная девочка-подросток, которую он когда-то знал. Теперь она взрослая женщина, владелица собственного магазина. И она сможет справиться с Максом Кэнноном.
Он засмеялся каким-то словам Саймона, и руки девушки затряслись. Она снова сделала глубокий вдох и выдох, отчаянно стараясь удержать трепещущее сердце.
Мужчины вытащили витраж из кузова грузовика и осторожно поднесли к дверям магазина. Эмма поспешила открыть её, и тут появился священник.
Преподобный Гластон улыбнулся обоим мужчинам.
— Здравствуйте, Саймон, Макс. Это и есть витраж для церкви?
Эмма улыбнулась ему. Это был лысеющий добродушный седовласый мужчина с живыми улыбчивыми глазами. При нём Эмма всегда чувствовала себя спокойно и уютно, и надеялась, что сейчас это поможет ей справиться с егоприсутствием.
— Конечно, Отец. Давайте зайдем внутрь, чтобы я мог показать его вам.
Глубокий голос Саймона эхом отозвался в её теле, послав по нему лёгкую дрожь. Если бы она не была настолько одержима обворожительным блондином, стоящим сейчас за его спиной, то давно закрутила бы с Саймоном. Хотя, принимая во внимание то, как Бэкки всегда на него реагировала…
— Бэкки? Ты не могла бы мне помочь? — крикнула Эмма, стараясь скрыть усмешку при виде того, как Саймон, не отрываясь, смотрит на отделённое шторой пространство, которое вело в их офис.
Окей, может я и не приударила бы за Саймоном.
Она слышала, как Бэкки бормочет ругательства, топая в комнату. Ни на миг не отрывая от нее взгляда, Саймон вместе с Максом внес витраж в магазин. Его темные карие глаза наполнились теплом, когда Бэкки хмуро посмотрела на него и отступила назад.
— Бэкки? — подозвала её Эмма, махнув рукой. С притворной жизнерадостностью Бэкки улыбнулась ей и присоединилась, поддерживая стекло.
— Эмма? — Она повернулась к Саймону, который сейчас смотрел на неё. — Ты же помнишь Макса?
Да, если бы он был из тех, кого легко забыть, подумала Эмма.
Макс шагнул вперед.
— Привет, Эмма.
Она взглянула в лицо, являвшееся ей в каждой из самых интимных её фантазий, и тут же перевела глаза на тот самый шрам у носа.
— Привет, Макс.
Он прокашлялся, в этом звуке слышалось радостное удивление. Снова взглянув на него, она увидела, что он внимательно смотрит на неё, приподняв одну бровь. Эмма опустила глаза и заметила протянутую ей руку. Она взяла её, натянуто улыбаясь, и дважды пожала, прежде чем бросить, словно горячую картошку.
От этого мимолётного прикосновения её сердце заметалось, и она повернулась к Саймону – меньшему из двух зол.
— Ну что, Саймон, ты готов продемонстрировать свой шедевр? — Она очень искренно улыбнулась ему – Саймон действительно ей нравился. Его работы были изысканными. Но вдобавок он обладал таким потрясающим чувством юмора, какого она не встречала больше ни у кого. В нём она как бы обрела брата, – удовольствие, которого ей никогда не удалось испытать, будучи единственным ребёнком.
Он вскинул бровь, усмехаясь ей.
— Да, Маленький Генерал. Прямо сейчас, Маленький Генерал.
Подбоченившись, она свирепо посмотрела на него. По его лицу было видно, что это не произвело должного впечатления.
— Саймон, сейчас!
За её спиной, посмеиваясь, закашлялся преподобный отец. Саймон лишь закатил глаза и начал распечатывать витраж.
Когда, наконец, он предстал перед ними, Эмма была поражена. Бесспорно, это одна из лучших работ Саймона. Вокруг сидящей Мадонны мягко развевались голубые одежды. С легкой улыбкой Моны Лизы она смотрела на темноволосого младенца, которого бережно и нежно держала на руках. Мадонна была прекрасна, но это была не классическая красота. Доброта и кротость в её лице, столь очевидная любовь к рождённому ею ребёнку, придавали ей особую неповторимость. Саймону удалось запечатлеть ту самую улыбку, с которой молодая мать взирает на своё новорожденное дитя, и которая преображает даже самое обычное лицо, заставляя его сиять.
— Боже мой, Саймон. Она великолепна, — выдохнул Макс за её спиной.
— Спасибо, — ответил Саймон, даже не взглянув на витраж – его глаза были прикованы к Бэкки. Она не отрываясь, с чем-то сродни благоговейному трепету, смотрела на Мадонну. — Бэкки?
Бэкки перевела взгляд с Мадонны на него. То благоговение, которое было написано у неё на лице, казалось, ошеломило Саймона, заставив его судорожно вздохнуть.
Эмма почувствовала, что Макс за её спиной слегка пошевелился. Когда же он положил руку ей на бедро, она чуть из кожи не выпрыгнула.
— Прекрасно! — захлопала в ладоши Эмма, подальше отодвигаясь от опасного жара мужчины, стоящего рядом, и подошла к священнику. Неудивительно, что Бэкки, придя в себя, тоже отказалась встречаться глазами с Саймоном.
— Что вы думаете об этом, преподобный отец? — произнесла она тоном заправского продавца, на этот раз не стесняясь использовать его перед посетителями.
Медленная улыбка, расцветающая на лице преподобного, была тем самым ответом, которого она ждала.
Дьявол!подумал Макс, наблюдая в действии маленькую динамо-машину, которую напоминала ему Эмма. Какого чёрта мне было не притормозить здесь пораньше?Да, это правда, он был занят налаживанием своей практики, но не думайте, что он не нашёл бы времени, чтобы заскочить на минутку. Будьте уверены.
Когда Макс выходил из машины, он не ожидал большего. Как-никак, а немногие женщины могли похвастать голосом, который был у Эммы. Эта лёгкая хрипотца, будто она всю ночь провела, издавая стоны в мужских руках, неотступно преследовала его в воображении. Она могла придать своему голосу такую властность, что его Бета был готов вприпрыжку исполнять её поручения. И это кое о чём говорило его Пуме. Максу стало интересно: – а в постели она тоже стремится лидировать? Да, это настоящий вызов ему. Максу нравилось подчинять себе сильных женщин и доводить их до дрожи, умоляя его о наслаждении.