— Сюда!
Бейкер распахнул противоположную от палаты Клейтона дверь и первым зашёл внутрь. Я поспешил следом.
Это был небольшой, но довольно уютный кабинет, и я тотчас же с удовольствием плюхнулся на широкий кожаный диван, стоящий у стены. Бейкер же, пододвинув почти вплотную к дивану лёгкий плетёный стул, осторожно присел на самый его краешек.
Некоторое время мы оба сидели молча. Я смотрел на Бейкера, он же, низко опустив голову, о чём-то, кажется, усиленно размышлял.
Потом мне надоело это обоюдное наше молчание.
— Выкладывайте мне всё, что хотели сказать, Бейкер! — произнёс я, возможно, несколько резковато. — Не бойтесь меня огорошить, я, кажется, готов поверить сейчас в любую чертовщину!
Тут я замолчал на мгновение, но Бейкер тоже продолжал молчать, глядя куда-то себе под ноги.
— Итак, вы сказали, что рядовой Клейтон врёт, утверждая, что не помнит ничего из произошедшего с ним?
— Врёт или явно чего-то недоговаривает… — Наконец-то Бейкер поднял голову и посмотрел мне в глаза. — Но главное даже не в этом…
— Не в этом? — Я удивлённо посмотрел на Бейкера. — А в чём же тогда главное?
— Главное то, что человек в палате, это вовсе не рядовой Морт Клейтон! — одним духом выпалил Бейкер и вновь замолчал.
— Что?!
Некоторое время я лишь молча рассматривал Бейкера, потом рассмеялся. Несколько натянуто, правда.
— Бейкер, старина…
— Послушайте меня, сэр! — Бейкер вскочил со стула и, метнувшись к стоящему у окна письменному столу, вытащил что-то из верхнего ящика. — Вот, посмотрите!
На раскрытой ладони Бейкера тускло поблескивала белая зубная коронка.
— Эта та самая коронка, которую вы мне вчера передали, сэр! Она выпала изо рта Клейтона в момент его исчезновения…
— И что? — спросил я, рассматривая коронку. — Клейтон её не признал?
— Не в этом дело, сэр!
Поколебавшись, Бейкер вновь бросил коронку в ящик стола.
— У него сейчас отличные зубы! Ни пломб, ни коронок, ни единого даже признака кариеса…
Бейкер замолчал, и я тоже некоторое время сидел молча, обдумывая только что услышанное.
Отличные зубы, — сказал Бейкер, — что ж, возможно, так оно и есть. И с чего я, вообще, взял, что коронка эта принадлежит рядовому Клейтону. Может она уже валялась там, на полу, в момент его исчезновения?
Бейкер, кажется, понял, о чём я только что подумал. Вздохнув, он уселся за стол и, вновь выдвинув верхний ящик стола, вытащил из него стопку каких-то документов.
— Медицинские данные рядового Клейтона, — пояснил Бейкер, поспешно перебирая лежащие на столе бумаги. — Вот тут, о состоянии зубов. Три пломбы… ещё на двух малых коренных кариес в начальной стадии… ага, вот! Установлена металлокомпозитная коронка справа сверху: второй малый коренной…
Отодвинув бумаги в сторону, Бейкер вопросительно посмотрел на меня.
— Сейчас ничего этого нет, сэр… уж я-то в этом хорошо разбираюсь! Как-никак, первая моя специальность — зубной техник…
Он замолчал, но я тоже сидел молча, пытаясь переварить только что услышанное.
— И это ещё не всё, сэр!
Вздрогнув, как от озноба, я посмотрел на Бейкера, нервно покусывающего нижнюю губу.
— Что ещё?
Бейкер вновь пододвинул к себе бумаги, торопливо принялся их перебирать.
— В возрасте тринадцати лет Морт Клейтон перенёс операцию. Аппендицит, причём острый, с обширным перитонитом брюшной полости, чудом остался жив…
— И что? — спросил я и сам удивился тому, как хрипло и даже незнакомо прозвучал собственный голос.
Ничего не отвечая, Бейкер лишь молча и как-то исподлобья смотрел на меня.
— Исчез шрам? — спросил я, но Бейкер лишь отрицательно мотнул головой.
— Шрам не исчез, сэр! Исчезла близорукость, впрочем, это лишь моё предположение. Что же касается шрама, то он просто переместился…
— Переместился? — переспросил я, всё ещё ничего не понимая. — Куда переместился?
— На левую сторону, сэр! — почти шёпотом пояснил Бейкер и, помолчав немного, добавил: — Как и печень, она у него теперь тоже слева. Зато сердце — с правой стороны…
— Сердце с правой стороны… — машинально повторил я и тут же вопросительно посмотрел на Бейкера. — Ну, и что всё это значит?
— Это значит, — прошептал Бейкер, опасливо поглядывая на дверь, — что в палате напротив находится сейчас не рядовой Морт Клейтон, а его зеркальное отражение. Значительно, кстати, улучшенное, по сравнению с оригиналом, ежели вспомнить о зубах и зрении…
Бейкер ещё что-то говорил, но я его уже не слушал. Удушливая волна холодного липкого страха, даже не страха, а дикого первобытного ужаса, нахлынула откуда-то изнутри, да так, что даже дышать стало трудно.