Мамонтова пещера оказалась на прежнем месте, и Звёздный зал тоже. Но теперь тут было освещение, причём, освещало оно так, что казалось, будто сверху не каменный потолок нависает, а самое настоящее звёздное небо.
Стефана я узнал сразу. Он шёл с какой-то не очень многочисленной экскурсионной группой, причём, шёл самым последним, зачарованно глядя вверх на это почти «звёздное небо». А одной из первых в следующей экскурсионной группе шла Снежана, ненастоящая, правда. Настоящая девушка с такой внешностью и именем, вот уже несколько дней покоилась в далёкой болгарской земле. А может, её сожгли в крематории, этого я не знал, да и не столь важно всё это было.
При желании, я мог спасти сейчас именно ту, настоящую Снежану, но тогда эта инопланетная тварь осталась бы жива, и кого она выбрала бы новой своей жертвой, этого я, разумеется, не мог знать. А значит, населению нашей старушки Земли по-прежнему угрожало бы опасность полного уничтожения…
Псевдоснежана была уже совсем рядом со Стефанам, и вот-вот они должны были столкнуться и тем самым завязать самое первое знакомство, которое довольно скоро переросло бы в официальное замужество американского начинающего учёного и совсем недавно прибывшей сюда болгарской девушки с поддельным дипломом об окончании Софийского технического университета.
Но я, разумеется, никак не мог позволить им осуществить эту встречу!
Моё новое оружие было просто универсальным. Вот и сейчас я в самую первую очередь поставил его на режим полнейшей паники, для людей, разумеется, и только для них. И, одновременно с этим, ударил в Псевдоснежану мощным парализующим зарядом. Это чтобы инопланетная тварь не смогла улизнуть, затерявшись среди улепётывающих в панике экскурсантов. А то и перескочить в сознание кого-либо из них… ищи потом инопланетную иголку в громаднейшем стогу нашего сена!
И вот мы остались лишь вдвоём в Звёздном зале, и инопланетное существо поняло, наконец-таки, всю серьёзность незавидного своего положения.
— Не надо! — завопило оно, отчаянно извиваясь в чужом парализованном теле, но не имеющая сейчас никакой возможности самостоятельно его покинуть. — Не убивай! Я ведь ещё ничего плохого не совершила!
— Когда ты совершишь это плохое, будет уже поздно! — медленно проговорил я, переводя оружие на полную мощность.
Мощность, после которого от твари этой не останется даже пепла, и для этого мне осталось только…
…осталось только нажать на курок…
…нажать на курок и…
И тут я понял, что не смогу этого сделать. Просто не смогу!
И не потому даже, что самые сладостные и самые волнующие воспоминания моей жизни связаны были именно с этой женщиной (которая, в общем-то, женщиной не являлась!), а потому, что непонятное существо это, в сущности, было ещё ребёнком.
Тринадцать лет, это же самый переходный возраст. Возраст, в котором дети уже считают себя полностью взрослыми и независимыми, а их папы и мамы по привычке продолжают видеть своих чад прежними сопливыми карапузами. Отсюда и конфликты поколений, и вся жестокость подростков, все их нелепые, непредсказуемые поступки…
Вот и мой племянник поломал себе будущую жизнь, связавшись в тринадцать лет с гнусной компанией отпетых наркоманов и грабителей, и мотающий сейчас в одной из калифорнийских тюрем уже четвёртый срок!
И словно почувствовав эти мои нерешительность и колебание, инопланетный подросток в теле земной женщины закричал вдруг жалобно и испуганно:
— Я ещё маленькая, я ещё только жить начинаю! Меня нельзя убивать!
Здорово, правда?! Она может погубить всю нашу планету (и погубит обязательно, ежели её сейчас не остановить!), а вот её нельзя подвергнуть справедливой и вполне заслуженной казни!
Казни за то, что она ещё даже не совершила?
Наверное, я подошёл к инопланетному существу слишком близко, и оно тут же предприняло попытку перекинуться в моё тело. И спасибо тем двум «парням», находящимся сейчас во мне, ибо это они, а не я сам, успешно предотвратили непрошенное сие вторжение.
«Молодцы, ребята!» — мысленно похвалил я своих «квартирантов», отходя на всякий случай подальше от Псевдоснежаны и понимая, что должен всё же принять сейчас хоть какое-то, но решение.
Отпустить этого иноземного подростка — значило обречь нашу Землю на томительное ожидание возможности нового вторжения с его стороны. И пусть даже в настоящий момент существо это поклянётся самыми страшными клятвами (хоть я понятия не имел, что именно является там, у них, этими самыми клятвами!), пусть даже само в эти клятвы искренне поверит… но что стоит взбалмошному и инфантильному подростку нарушить силой вырванное обещание?! И я знал, что обязательно нажму на курок, и хватит уже тянуть с этим!