— Вы же семья.
— Именно! В семье принято друг другу помогать.
— И мстить за друг друга принято, — прикусила губу, когда поняла, что сказала лишнее. Опустила взгляд, ожидая очередного нападка с его стороны.
— Мстят за близких, родных, любимых и нужных. Я и за тебя готов отомстить, Аврора.
Дыхание сперло от его слов. Медленно подняла взгляд. Все также прожигал своим до самой души. Неужели я кто-то для него из списка. Это просто невозможно. Лев не может влюбиться в свою жертву. Так не бывает.
Сумрак опустился на застекленное помещение, и на полу включилась подсветка. Больше я не приставала к нему с вопросами, хватит с меня потрясений. Только теперь мы, кажется, поменялись ролями, и ответы искала я.
— Ничья, Аврора.
И правда. За раздумьями не заметила завершения партии. Почему ничья? Не считая на начальные ошибки, уверена — он мог с легкостью меня обыграть, даже с одной фигурой.
— Ты поддался!
— Почему ты так решила?
— Не знаю. Просто чувствую и все! Ты не умеешь проигрывать.
— Так я и не проиграл.
— Никто не проиграл, — прошептала сама себе.
— Так тоже может быть, — поднялся и протянул мне руку. Долго не решалась дать свою, в конечном итоге сдалась. Все равно если захочет — возьмет силой.
— Ты прав, пора возвращаться в дом, — ссылаясь на это, последовала за ним.
— Сперва кое-что покажу.
Повел в глубь зарослей. В такое позднее время я была здесь только один раз, когда попала впервые. Остановились мы у хорошо знакомого мне места, только что-то выглядело иначе.
— Это же… — не поверила своим глазам. — Это кадупул.
— Да.
— Он прекрасен, — с замиранием дыхания любовалась красотой природы. — Ты был прав.
Виктор протянул руку и сорвал белоснежный цветок.
— Сорвать его бутон, чтобы не повредить нежные лепестки, невозможно, — я пригляделась. И правда. На тоненьких, белых лепестках, похожих на перышки, виднелись заломы и трещинки. — Он твой, — протянул бутон мне. — Несмотря на свою бесценную стоимость, он завянет в течение часа.
— Зачем же ты его сорвал?
— Чтобы наглядно показать, как я получаю желанное.
Его слова пугали и будоражили. Ничего такого прежде я не слышала, тем более от мужчины. Он ясно дал понять, что без вариантов я буду принадлежать только ему.
В сказки я не верила. Но Виктор — единственный мужчина, с кем у меня была близость. Волей-не волей, а какие-то чувства я к нему испытываю и боюсь, уже сильнее, чем хотелось бы. Меня переполняет ненависть, но и в то же время хочется его близости.
Когда он заставляет есть или злиться, что я попала под дождь, я воспринимаю это как заботу. А когда он приходит ночью, чтобы обнять и прогнать мой сон, чувствую нечто большее. После последнего раза я окончательно убедилась, что слышу его голос. Он не высыпается, жертвует своим сном и просто шепчет. Ложится рядом и шепотом успокаивает.
От любви до ненависти один шаг и наоборот. Сколько должно пройти времени для такого шага — только всевышнему известно.
Сумасшедший Амур должен пустить стрелы в наши сердца, чтобы мы начали отношения.
Глава 33
Перед сном решила пожелать Виктору спокойной ночи. Думаю, в этом перемирии нам стоит больше проявлять внимания друг к другу.
На выходе взглянула на увядший цветок, лежавший на тумбе. Его лепестки совсем завяли и потемнели. Виктор показал наглядный пример, только не учел одного.
Постучав в дверь, решила не заходить без спроса. Через мгновение на меня смотрел заинтересованный полуобнаженный Виктор. По его приглашению прошла внутрь и присела на край кровати.
— Думаешь, нам нужно лечь спать сразу вместе? Поддерживаю, тоже давно хочу это предложить.
— Нет, я не за этим, — смущенно.
Меня смущала не только игра слов, но и его вид. В ночи он прижимается ко мне, но я этого не осознаю. А сейчас он явственно меня привлекает. Его обнаженный торс с играющими мускулами. Низкая посадка спортивных брюк, демонстрирующая косые мышцы живота, уходящие под ткань. Я закинула ногу на ногу от неожиданно накрывшего меня сексуального волнения.
— Так что ты хотела? — с довольным видом окликнул меня Виктор. Неужели он заметил, как я его разглядывала?
— Я хотела пожелать тебе спокойной ночи, — сжала ноги сильнее и услышала легкую усмешку.