«Граждане Соединенных Штатов, — заявляет Робур в своей прощальной речи, — я произвел опыт и в то же время пришел к убеждению, что никогда не надо торопиться ни с чем, даже с прогрессом. Всему свое время, и сама наука не должна слишком опережать средние умы. Все должно следовать постепенно, а не скачками. Всему свое время. Передать мое изобретение людям еще рано. Человечество еще не созрело для всеобщего братского союза. Я улетаю и уношу свою тайну с собой, но она не будет потеряна для людей. Они узнают ее в тот день, когда окажутся достаточно подготовленными, чтобы ею воспользоваться, и достаточно разумными и нравственными, чтобы не употребить ее во зло».
Таковы наивные утопические идеи Жюля Верна, приверженность которым он сохранил до конца жизни.
Конфликт между творческой личностью и общественной средой часто получает в его романах трагическое разрешение: погибает либо герой, либо изобретение. В дальнейшем, когда антагонистические противоречия капиталистического общества еще более усилились, утопическая мечта Жюля Верна о счастливом будущем человечества, к которому его должен привести научный и технический прогресс, отодвинулась в еще более неясную, туманную даль, и в творчестве писателя появились новые мотивы.
Поздние романы
В конце XIX в. в творчестве писателя намечается известная эволюция, но не угасание и упадок, которые обычно усматривают его буржуазные биографы, сознательно игнорирующие обличительную направленность поздних романов, а редкий в старческие годы духовный и творческий подъем.
В поздних произведениях Жюля Верна заметно нарастает политическая и социальная острота. Мысль писателя делается более зрелой и глубокой. Он становится еще более нетерпимым к злу, что приносит народам мира господство империализма. Свойственная ему добродушная усмешка нередко переходит в горькую иронию, беззлобный юмор — в гротеск и сатиру. В некоторых романах преобладает мрачная трагическая атмосфера. Писатель уже окончательно разуверился в возможности мирного прогресса в существующих условиях, а методы революционной борьбы оставались для него чуждыми.
Попрежнему воспевая науку и научный прогресс, Жюль Верн стремится теперь показать, что важна не только наука сама по себе: не менее важно, в чьих руках она находится и каким целям она служит. Только наука, служащая чистым, благим намерениям, имеет право на существование. Злодеи и деспоты, использующие великие силы науки ради своего обогащения и укрепления диктаторской власти, неизбежно обрекают себя на гибель. Эту мысль писатель постоянно проводит в своих поздних романах («Равнение на знамя», «Тайна Вильгельма Шторица», «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака» и др.).
С середины восьмидесятых годов в творчестве Жюля Верна все более усиливается резко-критическое отношение к новым политическим веяниям — к обострившейся борьбе «великих держав» за сферы влияния и передел мира, к агрессивным действиям американских капиталистов. Как известно, наступление США на американский континент и острова Тихого океана сопровождалось цепью военных авантюр, неслыханными спекуляциями и грандиозными мошенничествами, в которых нередко оказывались замешанными даже члены правительства. В поздних произведениях писатель особенно часто высмеивает захватнические устремления и шовинизм янки, американскую «деловую практику» с ее невероятными аферами, очковтирательством, рекламной шумихой, беззастенчивым стяжательством; плачевные последствия уродливой концентрации капитала, соперничество между долларом и фунтом стерлингов и т. п. При этом сатирическая фантазия нередко воплощается в форме прозрачной аллегории с далеко идущими иносказательными обобщениями.