Правомерно ли считать социально-утопические романы, в которых имеются более или менее развитые элементы научно-технической фантазии, научно-фантастическими?
Разумеется, нет. Научно-фантастический роман, как особый, самостоятельный жанр литературы, появился лишь во второй половине XIX в.; но, несомненно, возникновение этого нового литературного жанра было в известной степени подготовлено многовековой историей социально-утопического романа.
Основоположником научно-фантастического жанра иногда считают, по недоразумению, американского романтика Эдгара По (1809–1849). Поэтические грезы о великом будущем науки противоречиво сочетаются в его фантастических новеллах с откровенной мистикой и мрачнейшими пророчествами о будущем человечества. Фантазии Эдгара По далеки от настоящей науки. Этот талантливый писатель способен был представить грядущие технические достижения лишь увеличенными до гигантских размеров, но качественно неизменными по сравнению с тем, что уже имелось в его время. Например, воздухоплаватели перелетают в одной из его новелл через Тихий океан на огромном аэростате и на аэростате же, в другой новелле, совершают полет на Луну. С элементарными законами физики и механики Э. По расправляется по собственному усмотрению. Можно ли считать произведения Эдгара По научно-фантастическими? Нет, это только фантазии на научные темы, имеющие лишь внешнее сходство с научной фантастикой.
Возникновение нового литературного жанра всякий раз вызывается определенными историческими причинами, и то, что научно-фантастический роман появился на свет именно во второй половине XIX в., не является простой случайностью.
Великие технические изобретения конца XVIII и начала XIX вв. — паровая машина, паровоз, пароход, ткацкие станки и т. д. — вызвали промышленный переворот и способствовали смене форм общественной жизни.
Шестидесятые — восьмидесятые годы прошлого века, когда Жюль Верн написал свои лучшие научно-фантастические романы, были ознаменованы невиданным до тех пор подъемом научных и технических знаний, великими открытиями в биологии, физике, химии, астрономии, замечательными изобретениями, которые привели к существенным сдвигам в области материальной культуры.
Трудно перечислить даже самые выдающиеся открытия и изобретения передовых ученых XIX в. Физики Майер и Джоуль, одновременно и независимо друг от друга, сформулировали и обосновали закон сохранения и превращения энергии. Бертло окончательно освободил химию от антинаучной теории «жизненной силы». Астроном Леверье математическим путем, как говорили тогда — «на кончике пера», предсказал существование еще неизвестной планеты Нептун и указал, где ее нужно искать. Дарвин своим учением о происхождении видов нанес сокрушительный удар религиозным воззрениям в естественных науках. Основоположник русской физиологии Сеченов раскрыл физиологическую природу психической деятельности, которая до него считалась непознаваемой. Менделеев открыл периодический закон химических элементов, составляющий фундамент современного учения о веществе.
Каждое из этих и многих других великих открытий имело неисчислимые последствия и вселяло уверенность в безграничные возможности науки. Ученые теоретики помогали двигать вперед промышленное производство и технику. Бурное развитие промышленности и торговли требовало новых источников сырья, расширения рынков сбыта, дешевых рабочих рук. Капиталистические страны разжигали кровавые колониальные войны и приобщали к своим владениям еще «неосвоенные» территории в разных частях света. В африканские джунгли и австралийские дебри снаряжались одна за другой географические экспедиции. По следам отважных путешественников продвигались миссионеры, за ними шли вооруженные до зубов войска, а вслед за войсками — купцы, плантаторы и всяческие авантюристы, любители легкой наживы. Соперничество между великими державами грозило превратиться в ожесточенную борьбу за «передел мира».
Пафос научного исследования определяет идейные и художественные особенности романов Жюля Верна. Наука в ее прошлом, настоящем и будущем — главная тема его «Необыкновенных путешествий», единственной в своем роде эпопеи, в которой поэтическая фантазия опирается на реальные достижения точных и естественных наук.
Лучшие романы Жюля Верна, пионера научно-фантастической романтики, потому и выдержали испытание временем, что его пылкая фантазия никогда не вырождалась в беспочвенную фантастику и не отрывалась от породившей ее жизненной основы. Его книги неизменно привлекают своей демократической направленностью, оптимизмом, безграничной верой в могущество человеческого разума, побеждающего стихийные силы природы и ставящего ее на службу людям. «Что бы я ни сочинял, что бы я ни выдумывал, — говорил писатель, — все это будет уступать истине, ибо настанет время, когда достижения науки превзойдут силу воображения».