Интересно, каким цветом будет оформлено отстранение от власти идущего следующим в списке окультуривания кровавого диктатора Лукашенко? Нет уже сил смотреть, как он грозит всему цивилизованному миру кривой своей хоккейной клюшкой.
Я предлагаю дизайнерам отойти от красной части спектра и окрасить вступление Белоруссии в семью свободных народов в прохладный светло-бирюзовый цвет в память о трёхлитровых банках берёзового сока некогда заполнявших прилавки всех советских магазинов.
Сам сок, впрочем, был совершенно бесцветный, это банки были синеватые, но это в данном случае несущественно.
Пусть это будет Берёзовая Революция.
А вообще, с семьей свободных народов всё не так просто. Понятно, конечно, что где пятеро, там и семеро, но как-то там уже и так очень набито. Даже и на сундуке в прихожей не поспишь — там уже много лет спят валетом Греция и Португалия. А в самом сундуке ночуют вчетвером Сербия, Хорватия, Черногория и Македония. Но это не страшно — они небольшие все и им там просверлили дырочки, чтобы не задохнулись.
Да везде можно прожить, главное, чтобы хозяева были хорошие. Я вот однажды в Швеции жил в комнате для факса и ничего. Во-первых на раскладушке же, а не на полу, а во-вторых всё же под крышей, а не на лавочке. Душ, правда, был совмещённый с писателем Валерием Поповым, но тоже ничего страшного — он же не каждый день там с утра до вечера мылся.
Вот такой я был сентиментальный лет всего десять назад. Да я и сейчас сентиментальный. Все действительно злые люди, они обязательно сентиментальные. Если кто сидел в тюрьме или в армии, они это хорошо знают.
Тогда же я написал, помнится, очень сентиментальный рассказ про Гитлера. Смешно конечно сейчас, но это было вообще первое моё произведение, опубликованное в периодической печати.
Я даже помню, как пытался получить за него первый в моей жизни гонорар. У меня как раз тогда как обычно в москве кончились вообще все деньги.
Я тогда приехал на улицу Тверскую-Ямскую, которая, в отличие от улицы просто Тверской, расположена в москве в совершеннейшей какой-то жопе, возле станции метро белорусская, кажется. Я был в тот момент не то, чтобы мертвецки пьян, но очень сильно утомлён предыдущим трёх- или четырёхдневным пьянством, и поэтому пристроился в спину к примерно такому же как я похмельному человеку в надежде, что он меня выведет туда, куда нужно. Он шёл, шёл, очень долго куда-то шёл, потом вошёл в какой-то подъезд, сел в лифт, мы с ним вместе доехали до пятого этажа, вошли в комнату с надписью «журнал Магазин», он сел за стол и придал лицу приветливое выражение: «Слушаю вас», — говорит.
«Здравствуйте, — говорю, — А вы наверное Иртеньев? Игорь Моисеевич, у вас тут у меня вышел это типа рассказ и я пришёл типа ну вот» Я до сих пор не умею в редакциях солидно разговаривать. «А! — говорит человек, — так вы тот самый Горчев, который про Гитлера что ли? Вы вон там в углу поройтесь, там должен быть рассказ с Вашим произведением и мы ещё вам триста рублей должны, но у меня сейчас с собой нет, если завтра зайдёте, то здесь будет наш Главный Бухгалтер и он вам выпишет».
А Иртеньев, он был неплохой поэт когда-то.
Ну в общем гонорар потом выслали почтовым переводом.
Вообще я думаю, что все проблемы русского народа — они сугубо лингвистические.
Русский человек категорически не может выговорить две буквы «н» в конце слова «Таллинн». Для того чтобы сказать «в Украине», русский человек должен быть как минимум диктором центрального телевидения.
Все ему со всех сторон кричат: нужно правильно говорить «Кыргызстан», «Молдова», «Алматы», «Тошкент». А мудак этот и так и эдак губы сложит, а всё равно скажет «в Киргизии», «на Украине» или «когда я жил в Алма-Атах».
Имперское мышление, хули там.
Декабрь
Ага, спасибо добрым людям — подсказали, а то я совсем не в курсе. Там {с. н.} оказывается проходит конкурс веблогов и я там оказывается участвую, но судя по всему, Лёха Андреев собирается загрести мой палмпилот, а это непорядок. Я пошёл уже три раза проголосовал, что это зе бест веблог ин зис категори: один раз из мозиллы, другой раз из оперы и даже из эксплорера тоже проголосовал, но всё равно мало получается.