Старенький Челентана очень трогательный. Облезлый совсем, похожий на по-настоящему ослепшего кота базилио. Мааа перке? — жалуется. А патамушта, потому што вот так оно всё.
В жж под строжайшими замками обсуждают очередной летний лагерь. Мы с Миней Бару скрипуче повздыхали про тот единственный летний лагерь, в котором согласились бы провести остаток дней, но увы, проще сейчас организовать выступление ансамбля битлз, чем тот лагерь.
А у меня тем временем к сорок второму году жизни разыгрался КСВ. Это не так страшно, как ПМС, но гораздо продолжительней. Очень хочется сменить фамилию, послать всех нахуй, ну и всё такое, в специальной литературе описано. А тем временем вдруг очнулись глянцевые журналы и требуют текстов от меня трёхлетней давности.
Ёбаная блядь река.
А вот ещё про мой любимый Фашызм: предприятие, производящее самодвижущие устройства для загрязнения воздуха и уничтожения людей, не принимает на работу курящих.
Проснулся он ночью: ночь. Принюхался: пиздец пришёл. Накрыл пиздеца ушанкой, обул в сапоги, отправил дом сторожить.
Проснулся он утром: вечер. Пиздец дом не уберёг — спиздили пиздеца. Вместо дома хуй остался. Повесил хуй на прищепку — пусть подышит.
Проснулся он завтра: снова вечер. Пиздец пришёл обратно: спит. Снял хуй с прищепки, положил рядом. Проснётся — поест.
Проснулся он утром: шум. Прислушался: пиздец с хуем у соседей пизды получают. Через час вернулись и упали. Пизда еле живая. Налил ей молока в блюдце.
Проснулся он днём: никого. Пизда всех выебла и её понесли обратно к соседям. Соседи не взяли и она вернулась. Потом вернулся хуй, весь избитый. Положил его к пизде — так ему легче будет. Пиздеца нигде нет.
Проснулся он опять ночью: зима. Хуя с пиздой не видно: снег. И спать нельзя.
День не спит, десять, всю жизнь не спит, вдруг чувствует: идёт. Не слышен, не виден, но идёт. И если б были у него ноги, обвивали бы их полынь и клевер. И если б были у него руки, росли бы на них табак и хмель. И если б была у него голова, кружили бы над ней осы и шершни.
Пиздец! Пиздец вернулся!
А вот картина. Маслом блядь.
Отпраздновал шестилетие пребывания в городе Петербурге посещением наконец-то Русского музея для просмотра творчества еврейского художника-шагала.
Очень его стало жалко году на тридцать уже третьем прошлого века: видно, что ему уже смертельно остопиздело рисовать летающих женщин и коз с синими лицами, а бросить нельзя — заказчики хотят именно женщин и коз. Стисни зубы и рисуй, ничего у тебя не отвалится.
Потом ещё наблюдал русскую живопись позапрошлого века. Это пиздец. Постоял потрясённый перед картиной Репина про заседание государственной думы. Раньше я думал, что уже видел самую бездарную в мире картину, то есть явление Христа народу, но эта посильнее будет. Ну и Васнецов тоже блять зажигает.
Сентябрь
А вот мои полкопейки к вот этому рассуждению акулеаты.
Как отмечал ещё писатель Сэлинджер (и скорее всего он был совсем не первый) в том самом поганом яблоке содержалось т. н. «логическое мышление», то есть такое заблуждение, что будто бы из одного следует другое. Ну например, уверенность в том, что если в полдень стать спиной к солнцу, тогда спереди будет юг, слева восток и так далее. На этот счёт есть очень хорошее место в кинофильме кин-дза-дза: «Нет, давай считать, что это каракумы. Так, солнце на западе, значит Ашхабад вон там».
В результате «логического» мышления, человек видит и понимает только то, что этим самым мышлением ему предписано, то есть вместо настоящего пространства видит исключительно лишь одну существующую в его голове наёбку: «рыночную экономику», «путинофашизм», «все бабы бляди» и другие плоды своего идиотского сознания.
Дорисовал наконец картинку к журналу полдень за январь нынешнего года. В журнале зачем-то напечатали недорисованную: сроки у них какие-то.
Да! Задание прежнее: найти в картинке слово ХУЙ.
В последнее время ко мне, как и положено по завершении круга первого, дружной чредой потянулись пиздецы. Не очень смертельные, разного размера и цвета, как много лет назад приснившиеся мне покемоны. Я им рад, потому что это правильные, хорошие пиздецы. Очень жаль, что они шли ко мне так долго — я потерял, их дожидаючись, кучу времени.