И вот позвонили мне сегодня и пригласили выступать на телевидении. В ток-шоу про рыбу-корюшку. Ну я и отказался.
Вот и всё — мечта сбылась, теперь надо какую-нибудь новую себе придумывать.
Вывесил у себя давно валявшийся на диске альбом картинок немецкого художника Хёгфельдта.
Поскольку совершенно непонятно, зачем я это сделал, написал объяснительную{1}.
Озерки — Культурный слой
Между прочим мы с Юрием Гагариным вовсе не посторонние люди: у моей матушки когда-то была подруга, которая в пятидесятых годах прошлого века училась в одном классе с будущим певцом Юрием Гуляевым, который впоследствии был большим другом Юрия Гагарина и вообще пел песню «знаете каким он парнем был». Рассказывали ещё, что они с Гагариным будто бы даже выпивали вместе, хотя совершенно невозможно представить, что вот Гагарин налил стакан водки и хлоп — выпил, да ещё может быть скажете, что потом пошёл блевать. Это Гагарин-то! Да вы охуели!
А вот певец Юрий Гуляев, ныне покойный, он выпивал, да. Раньше на телевидении были не такие зверские порядки как сейчас, при демократии, так что я однажды своими глазами видел, как Юрий Гуляев, допев на концерте в честь Дня Космонавтики песню (понятно, что про Гагарина), не сумел найти выхода за кулисы и поэтому ушёл со сцены проползши под висевшим сзади него занавесом (там как раз собирался какой-то народный хор).
Ну выпил человек, и это понятно, это по-людски. Даже и обычного-то друга иной раз жалко, а тут — Гагарин!
Когда я лет двадцать тому назад работал проводником, в одном рейсе произошла очень неприятная история с проводником из соседнего вагона: на узловой станции Чу к нему набился целый табор цыган. Без билетов конечно — цыганам покупать билеты запрещают их обычаи.
При этом ещё до прибытия на станцию Чу по составу было разослано строгое приказание бригадира чтобы зайцев не брать: какая-то шла проверка что ли, министерская, и в этот редкий день ревизоры денег не брали и даже водки в штабном вагоне не пили.
А тут цыгане! Сосед их конечно пытался не пустить, да какое там — пока он выпихивал ногой с подножки беременную цыганку с восемью детьми, остальные цыганы зашли через другую дверь, расселись на всех полках и уже обобрали половину законных пассажиров. А тут и поезд тронулся — не выбрасывать же этих цыганов на ходу.
Ну и тут же конечно пришла ревизия. Я сам тогда в первый раз увидел трезвых ревизоров, да чтобы ещё что-то проверяли. А тут в соседнем вагоне сорок восемь зайцев! Ну, в общем, скандал, протокол, соседу пиздец.
После рейса, значит, разбор у начальника резерва проводников. Мы с напарником тоже туда были приглашены, но по другому поводу: нас тогда немного позже на станции Луговой сняла с поезда милиция, но это другая впрочем история.
И вот читает начальник резерва протокол про зайцев и с недоумением спрашивает нашего соседа: «Да ты, парень, охуел что ли? Сорок восемь зайцев! Я сам проводником двадцать лет ездил, но такое первый раз слышу!» Тот объясняет, что вот, мол, цыгане налезли, а тут ревизоры. «Цыгане? — говорит начальник уже добрее. — Ну, цыгане — это другое дело. А почему в протоколе не записано, что это были цыгане?» Сосед растерялся: «А что — разве в протоколе такое пишут?»
Тут зачем-то и я влез, хотя уж мне-то следовало бы помалкивать: «А что, Акылбек Серикбаевич (или не помню как там его звали), разве в протоколе нужно обязательно указывать национальность всех зайцев? Мол, обнаружено три безбилетных пассажира — один кореец и два узбека?» «Узбека не надо, — поморщился начальник. — А цыгане надо!»
Ну в общем присудили нам всем месяц исправительных работ по благоустройству территории с поражением в зарплате, но это уже не важно.
Но с Акылбеком Серикбаевичем я тогда так и не согласился. Что поделаешь: был я типичным продуктом несостоявшегося коммунизма, взрощеным в атмосфере безбожия, интернационализма и веры в светлое будущее. Что впрочем не мешало мне выдавать пассажирам бельё по второму разу, но это к делу не относится.
И только через много-много лет, да что там — только сейчас, я признал наконец правоту старого мудрого начальника резерва: национальность действующих лиц таки имеет значение для протокола! Да в сущности только она одна и имеет значение.