И сейчас, не желая вновь быть избитым неведомо за что, Вуд ждал момента, когда отчим спустится на первый этаж, чтобы выбросить свой рюкзак на улицу, и как много раз ранее – вылезти через окно.
Прогулки ночным городом давно стали любимым занятием Вуда. Раньше он любил комиксы, потом – футбол, а теперь – гулять. Гулять, и никому не быть должным, ни перед кем ни чиниться…
Половица скрипнула, выдав отчима. Он стоял в шаге от места, где под изрядно погнившими досками лежал мальчик.
- Гаденыш. Все равно ведь найду, да так всыплю, что к мамаше на тот свет захочет! – С досадой хлопнув себя по бедру, он развернулся, и пошел вниз.
Меньше чем через пятнадцать минут, Вуд был уже в нескольких кварталах от дома, в который он поклялся больше не возвращаться…
Он бежал не на Восток или на Запад. Он бежал к возвышавшемуся над горизонтом Сирс Тауэру, великому, и величественному.
Вуд, еще много лет назад, наблюдая за строительством этого «эталона светлой жизни» мечтал когда-нибудь побывать на вершине. Не в офисах, и не в коридорах…. Он жаждал быть выше всего этого. Выше кутерьмы мелких работников, и прокуренных кабинетов начальников…. Выше клявших жизнь уборщиков и скрипучих кабинетных диванов, на которых появлялись на свет новые «звезды» сцены, и живые манекены, для показов мод…..
Вуд не хотел быть важным, он хотел хоть раз в жизни побыть выше всех мирских проблем, и проклятой суеты, изо дня в день, преследовавшей все и всех…
***
Хоуп вывернул руль автомобиля, и поехал по дороге, которую остальные патрульные всегда обходили стороной. Разбитый асфальт, превратившийся в сплошные ямы да дырки не привлекали автолюбителей, и уж тем более не вызывала эта улица особой любви полицейских, из-за изобилия наркоманов и воров. Мелкая рыбешка – ничего серьезного, потому – и в открытую, потому – и безнаказанно.
Детектив Ким Хоуп служил в полиции уже без малого двадцать лет, и, не смотря на то, что специфика его деятельности базировалась на раскрытии убийств – он никогда не упускал возможности накинуть пару кругов по ночному городу, проверить закоулки, на которые не ступала нога законопослушного гражданина.
Рация молчала, и как нередко случалось, в моменты абсолютного уединения – Ким ушел в воспоминания.
Картинки мелькали перед глазами: первый день патрулирования, первый преступник, многие долгие расследования самых загадочных убийств, и самые ужасные свершения руки человеческой будто набор кадров диофильма проплывали перед глазами полисмена.
Повороты сменялись поворотами, и по старой привычке остановившись возле вагончика с китайской кухней, Ким вышел из машины, достаточно громко хлопнув дверью.
Заказав лапшу и пару бутербродов, он повернул голову, и лишь сейчас обратил внимание, что вагончик никогда не встречался в одном месте дважды. На сей раз старый азиат с гладко выбритыми щеками и седой бородкой остановил свою кухню на колесах возле парковки офисного здания.
-Здесь такая здоровая атмосфера, что даже голуби не летают. – Презрительно плюнув на асфальт, Хоуп забрал заказ, и мимолетно заметил хитрую, едва ли не благосклонную улыбку хозяина переезжего фастфуда.
-Да офисер, дом плёхой. – Сильно искажая слова акцентом, китаец еще раз улыбнулся, и добавил, - софсём плёхой. Холёдный и мертвый.
Мимолетная мысль проскользнула, будто черная кошка в темном переулке, но гадкий привкус все же оставила.
«Все искорявил, а слово «мертвый» - сказал так четко, аж душу пробрало!»
Садясь в машину, полицейский машинально потянулся к бардачку, где валялся пузырек с таблетками против сонливости. Вытряхнув последние две таблетки, он не спешил закидывать их в рот.
Странно было то, что он совершенно не хотел спать. Бессонница – была постоянным спутником старого полицейского, и характерное полусонное состояние было постоянным спутником копа. Но сегодняшняя ночь – совершенно разогнала туман в голове, сгустив его на улицах. Долгая и холодная ночь – вот что ожидало весь город сегодня.
Чего ожидать кроме спрогнозированного синоптиками климатического окружения – Хоуп не знал, но очень надеялся, что ничего необычного не произойдет.
Он всегда надеялся, и, всегда что-то случалось…