Спустя пару минут, а может час, Эмили приходит в сознание, и обжигающим бичом в ее мозгу проявляется понимание, что это был не сон. Все это действительно произошло. Именно с ней… Именно здесь…
С трудом поднявшись на ноги, стряхнув вдавившиеся в тело камешки, она в паре метров от себя находит белье… Сломанные каблуки на туфлях…. Разорванное в тряпки платье… И дорога, уходящая в неизвестность….
Зачем она вышла из дома? Зачем?
Униженная, разбитая, смятая и обесчещенная она шла, уже не зная зачем.
Куда?
Прямо…. Просто прямо….
Впереди возвышалось величественное здание Сирс Тауэр, столько раз выручавшее несчастную Эмили в самые тяжелые моменты ее жизни… Она просто садилась напротив него, и, глядя на самую вершину, туда, где ни разу не была, и думала о красоте, которую можно оттуда увидеть. Странно, но это всегда отгоняло плохие мысли, болезненные воспоминания, и ту самую тупую боль, которая появляется от очередного ножа в спине. Сирс был столь велик, столь прекрасен и самодостаточен, столь непоколебим и, на первый взгляд, едва ли не вечен.
Стирая все, он замещал собою пробелы в мыслях и делал мир если не ярче, то, как минимум – чуточку более надежным.
Но не сейчас.
Эмили шла, и впервые в жизни ненавидела этот небоскреб. Оно была готова винить даже его во всем, что произошло с момента, как село солнце. От ухода Роджера из дома, до изнасилования в переулке, и ноющей боли в боку, источником которой была пара сломанных ребер.
- Боже, как я устала…. – промолвив это, и взглянув на небо, Эмили свернула в первый попавшийся проем между домами. Ей было уже все равно, что будет дальше…. Патрульная машина полиции или еще кто-то, кто пожелает позабавиться с ее некогда чистым и прекрасным телом….
Поняв, что больше не может идти, она привалилась голой спиной к кирпичной стене, в шаге от фонаря, освещавшем дверь.
Медленно съехав вниз, она не ощутила боли от камня, царапавшего кожу на спине, и почти перестала чувствовать холод, пробиравшийся через босые ноги.
Опустив руки на бетон, она ощутила под ладонью какой-то гладкий предмет.
Даже не глядя, аккуратно, кончиками пальцев она подняла старое, ржавое бритвенное лезвие.
Несмотря ни на что, кусочек метла был остр, наверное, не менее чем в те дни, когда пылился в каком-то магазине, в бумажном конвертике, ожидая, когда найдется для него хозяин.
Эмили смотрела на прямоугольную пластину стеклянными глазами, не думая, не сожалея, не надеясь…
Боли она не почувствовала…. Лишь ощущение тепла, из-за стекавшей по рукам крови на миг вернуло Эмили в сознание, и, в последний раз проклиная судьбу, она взглянула на небо, звезды на котором сверкали как никогда ранее…
4. Право выбора
Когда тебя судят – есть судьи, есть палачи.
Когда себя судишь сам – палач и судья – одно лицо,
смотрящее на тебя из зеркала….
Право Выбора
Окончательно разочаровавшись в жизни, расстроившись из-за рухнувших надежд и всем своим нутром, настроившись на тотальную хандру, Роджер брел по пустым грязным улицам Чикаго.
Хорошо знакомый город не удивлял бродягу ничем: ни занимавшимися развратом подростками в подворотнях, ни сидящими на автобусных остановках наркоманами, в открытую торгующими своим зельем, ни даже кровавыми следами на асфальте, которые остаются, когда тело тащат по земле…
Не менее знакомое ставосьмиэтажное здание Сирс Тауэр, жемчужина Чикаго и гордость всей Америки был справа, не далее чем в сотне метров. Роджер любил гулять здесь, когда в очередной раз все казалось конченым. Очередная девушка, очередное увольнение, очередная сезонная депрессия….
Роджер был хорошо знаком с плохим, и плохо знаком с хорошим. Вот и сейчас, направляя свои стопы в неизвестном направлении, он, как и раньше хотел пройтись под величественным небоскребом, обитатели которого не понаслышке знали о хорошей жизни. Но сборище копов и несколько припаркованных машин скорой помощи отбили желание слишком близко подходить к архитектурному наследию. Однако любопытство заставило разочаровавшегося в идеалах молодого парня, подойти ближе.
Возле парадного входа стоял разгромленный падением чего-то автомобиль. Крыша была вдавлена, и рассмотреть нанесший столь сильный ущерб предмет, который должен был теперь находиться внутри машины, было совершенно невозможно. Полицейские увлеченно записывали показания свидетелей, периодически поглядывая друг на друга, и скептически помахивая головой, некоторые просто иронично улыбались.