Санги тихо улыбнулся в ответ и бестрепетными ладонями промыл все следы травяной целебной волшбы. Вероятно, сама великая Матушка Земля не сумела бы разглядеть сокрушительный ураган, бушующий в груди величайшего и несчастнейшего отныне рыцаря империи.
– Вам следует полежать еще немного, маркиза, вот так же, навзничь. Буквально пару сотен мгновений, пока лечение не впитается без остатка и не закрепится в вашем теле. А мы с князем отодвинемся в сторону и обсудим нечто не столь важное, но необходимое. И после этого тронемся в путь.
Князь Та-Микол, послушный зову друга, попятился вслед за ним, все еще не в силах оторвать взор свой от чела… своей возлюбленной… О, да: возлюбленной! Он любит, и он любим!
– Санги! Ты величайший из людей! Ты спас не только маркизу, сегодня ты в очередной раз подарил мне жизнь, честь и душу! Ты…
– Постой, Дигги. Хочу сказать тебе кое-что. Я люблю эту девушку.
– И я тоже! – с жаром откликнулся князь.
– Я хочу, чтобы она была моею.
– Это невозможно, Санги! Нет! Я люблю ее… а она – меня!
– Я заметил это. Ну так и что с того? Я первый признался тебе, выдав то, что у меня на сердце, как рыцарь рыцарю, стало быть, я сильнее люблю. Неужели ради друга ты не сумеешь… Неужели в тебе не достанет чести поступиться собственной радостью ради величайшего счастья того, кто по праву считается другом тебе? Помолчи, Дигги, не спеши с ответом! Эта любовь досталась мне очень дорого, поверь, я заплатил за нее цену, необозримо тяжкую для смертного человека, обладающего душой… Единственный раз за всю нашу дружбу я умоляю тебя, прошу тебя… Один единственный раз!
– Нет.
– Повтори.
– Нет.
Санги Бо тряхнул головой, как бы в знак согласия, поднял на миг мизинец левой руки, развернулся и без дальнейших слов пошел назад, к прекрасной Ореми Гилондэ. Князь Та-Микол так же молча последовал за ним.
– Сударыня. Время отдыхать и медлить – истекло. Возьмите мой камзол, в дополнение к остаткам вашего плаща, дабы он укрыл ваши плечи, измученные испытаниями сегодняшнего дня. Ваша лошадь не охромела, я вижу это. Сумеете ли вы…
– Да, сударь Санги Бо, да мой благородный и великодушный спаситель. Во мне достаточно сил, чтобы продержаться в седле до самого дома. Но я бы не хотела излишнего внимания… и подробностей… для тех, кто…
– Мы с князем Та-Микол, который сделал ничуть не менее моего в этот злосчастный день… Мы проводим вас домой окольными путями, дорогая Ореми, по пути предупредив главного сокольничего Его Величества о непредвиденных обстоятельствах, из-за которых мы трое с величайшим сожалением вынуждены были покинуть забаву.…
Любой человеческой выдержке есть предел, и даже голос Санги Бо дрогнул, первый и последний раз в жизни выговаривая вслух сладостное имя той… кто отныне и навеки… а ведь счастье было совсем рядом…
– Итак! Сударь князь и сударыня маркиза! Мы на конях, мы ничего здесь не забыли и не оставили, солнце высоко, лошади наши невредимы и свежи – вперед!
Еще задолго до наступления сумерек, маркиза Ореми Гилондэ и сопровождающие ее рыцари добрались до небогатого подворья маркиза Белами Гилондэ, отца девушки и властителя одного из небольших северо-восточных уделов империи… Маркиз в скором времени должен был самолично прибыть в столицу, для разрешения с ведомством канцлера каких-то налоговых споров, и можно было не сомневаться, что отныне его приезда будет ждать еще один человек, рыцарь, ждать с величайшим нетерпением и надеждой…
Рыцари покинули подворье, остановились на первом же пустыре, свободном от посторонних глаз и ушей…
– Извини, меня, Санги, если сможешь…
– Извинить? За что же? Ты не совершил ничего порочащего рыцарскую честь. Но я сделаю больше: я не дам тебе умереть холостяком. Живи, будь счастлив. Но если когда-нибудь, где-нибудь, по любой причине я увижу тебя воочию… разумеется, кроме как на глазах Его Величества, Её Величества и твоей… твоих… Я обнажу свой меч и даже не стану дожидаться, пока ты выхватишь свой. Прощай.
Глаза князя Та-Микол стали похоже на узкие щелочки, усы его встопорщились, взор загорелся лютой и бесшабашной удалью… Князь не боялся ни богов, ни демонов, ни людей, ни смерти и хоть сейчас был готов принять гибельный для него бой, но… Отныне он должен думать не только о себе, о своем благополучии… Он – не один.
– Прощай, Санги.
Никто и никогда не узнал подробности о том ужасающем событии, чуть было не лишившем жизни одну из первых придворных красавиц, о том, какое участие приняли в нем двое благородных рыцарей, двое близких и верных друзей. Но, разумеется, внезапный и окончательный разрыв между двумя известнейшими на всю империю рыцарями не остался незамеченным. Придворные вовсю чесали языками, пытаясь хотя бы зацепиться в разговорах за краешек тайны, приведшей к такому странному поведению обоих… И хотя никто из знающих никому ничего не разбалтывал, истина, пусть и далеко не вся, выплыла наружу. Оказывается, двое влюбленных (чувства обоих рыцарей ни для кого при дворе не представляли секрета) рассорились! Оказывается, хваленая дружба двух прославленных рыцарей не выдержала обычного, хотя и самого трудного испытания на свете: девушка предпочла одного из двоих! Если бы она отвергла обоих, или на их глазах выбрала кого-то еще, дружба конечно бы сохранилась, но…