— Господин! — воскликнул Коскэнд. — Пусть будет что будет, я не уйду отсюда! Вы убили моего родителя? Так что же, значит, родитель был виноват перед вами! Разве могу я бежать и оставить любимого господина? Чего стоит верность сыновнему долгу, если человек не предан до конца своему господину! Да, я совершил преступление. Я нанес удар копьем, пусть по ошибке, хозяину, у которого я служу. И я знаю только один способ искупить свою вину. Здесь, прямо перед вами, я покончу с собой!
— Глупости! — возразил Сигмунд, — я не стал бы утруждать так себя, если бы просто хотел, чтобы ты покончил с собой. Брось пустые разговоры и уходи… Если все это дойдет до чужих ушей, что будет с именем Сигмунда? Я поручаю тебе важное дело, обо всем узнаешь из завещания, уходи же скорее… И вот что, Коскэнд. Нас связывают отношения рыцаря и слуги. Месть местью, а добро добром… Ты уже отомстил, так считай же впредь наши отношения прочными и неизменными, и да останутся они такими в трех наших существованиях после смерти… Не знаю почему, но с первого же дня твоей службы я полюбил тебя, как родного сына.
Коскэнд, плача навзрыд, проговорил:
— И подумать только, ведь вашими заботами я научился владеть мечом и пикой. А сегодня это обернулось таким злом! Мне бы никогда не нанести такой раны, останься я неучем… Простите меня, господин!
— Ступай, Коскэнд, — нетерпеливо сказал Сигмунд, — торопись, иначе имя Сигмунда погибло!
Коскэнд поднялся, всхлипывая, засунул за пояс меч — подарок господина, взял сверток с деньгами и письмом и, повинуясь приказу Сигмунда, срезал у него с головы кинжалом прядь волос. Затем он вновь упал на колени перед господином.
— Прощайте, — вымолвил он сквозь слезы.
Прокравшись за ворота, он со всех ног бросился к замку Аика.
— Дендо, — позвал Аик, встрепенувшись от стука. — Стучит кто-то, слышишь, Дендо! Может, указ какой-нибудь принесли. Выйди спроси…
— Иду, иду, — заспанным голосом проговорил Дендо.
— Что же ты? Ты не только отвечай мне, но и дело делай…
— Иду, сейчас открою… Темнота-то какая, ничего не видно. — Но спросонок Дендо не мог вспомнить, где выход, и налетел на столб. — Ай! — воскрикнул он. Протирая глаза, он выбрался во двор. — Гляди-ка, снаружи куда светлее… Сейчас, сейчас! Кто это там?
— Коскэнд, — отозвались за воротами. — Слуга из дома Сигмунда! Доложите хозяину!
— A-а, добро пожаловать, — сказал Дендо. — Просим прощения, что заставили ждать. Сейчас откроем.
Он распахнул створки ворот, и Коскэнд вошел во двор.
— Извините, что беспокою ночью, — сказал он. — У вас, наверное, все спят…
— Господин у нас, поди, и не ложился, слышно, как он книгу читает… Проходите, пожалуйста.
Дендо побежал вперед в комнату Аика.
— Господин, — доложил он, — пришел господин Коскэнд.
— Так проси его сюла! — воскликнул Аик. — Ты… Это… Да проснись же, Дендо. Крючок сними и перевесь вот туда… Опять спит, дурак… Ладно, убирайся, иди спать к себе… — Аик вышел в прихожую. — О, никак, это вы, господин Коскэнд. Входите, входите, мы ведь теперь родственники, так что без стеснений… Сюда, пожалуйста.
Они вошли в гостиную и уселись.
— У вас, верно, что-нибудь срочное, господин Коскэнд, — осведомился Аик. — Слушаю вас. Что-нибудь случилось? Что это, никак, вы плачете? Если мужчина плачет, причина на то должна быть серьезная! Что с вами?
— Простите, что обеспокоил вас в ночное время, — сказал Коскэнд. — Дело мое вот в чем. По воле странной судьбы, по вашей просьбе и по желанию господина моего решено было, что я войду в ваш дом наследником. Но сейчас обстоятельства переменились. Весьма важные причины вынуждают меня срочно отправиться в далекие страны, а посему соблаговолите согласиться расторгнуть мою помолвку с вашей дочерью и взять в наследники какого-нибудь другого человека…
— Вот оно что, — произнес Аик. — Ну что же, пусть будет так. Раз мы вам не по нраву пришлись, делать нечего… Конечно, паек у нас невелик, дочка моя глуповата, сам я известный вертопрах, позариться у нас не на что… Однако дочь моя полюбила вас за верность долгу, она даже заболела от любви… Я поговорил с вашим господином, я получил ваше согласие… Нет, я не могу расторгнуть помолвку только потому, что этого просите вы. Ведь раз вы решаетесь нарушить волю вашего господина, у вас должны быть для этого серьезные основания… Возможно, какая-нибудь обида… Расскажите толком, что случилось? Вам не нравится моя дочь? Плох тесть? Мал паек? Что же, наконец?