— Ага, — сказал Сидхо. — Плата за молчание, а не за лечение. Все понятно. Ну что же, деньги есть, теперь можно и погулять. Самое время выпить и поговорить о прошедших временах… Только здесь у тебя как-то мрачно, пойдем куда-нибудь в другое место.
— Ладно, раз так, пойдем в харчевню.
Приятели отправились в харчевню, сели друг против друга и принялись пить. Вскоре Том заметил:
— Плохо что-то пьется в мужской компании. Давай позовем женщин.
Он послал за Куни, и та сейчас же явилась.
— Здравствуйте, хозяин, — сказала она. — Добро пожаловать к нам. Давно мы не виделись. А я слыхала, что с вашей супругой приключилось несчастье, и очень сочувствовала вам в вашем горе… Мне как раз хотелось повидаться с вами, хозяин… Дело в том, что рана у моего мужа совсем зажила и мы в скором времени собираемся отбыть. Тогда уж нам с вами больше не увидеться… Я об этом все время думаю, и сейчас вот думала, когда вы послали за мной. Я так обрадовалась, что прямо как на крыльях к вам полетела…
— Поздоровайся с моим приятелем, Куни, — сказал Том.
— Ах, простите, пожалуйста, — спохватилась Куни и повернулась к Сидхо. — Что такое? Это вы, господин Сидхо? Вот так встреча!
— Удивительная встреча, — согласился Сидхо. — Никогда бы не подумал, госпожа Куни, что вы окажетесь в таком месте… Чудеса, ничего не скажешь. Впрочем, я кое-что слыхал… Как говорится, «с любимым хорошо и в дебрях диких». Поразительно! Просто невероятно.
Куни перепугалась. Ведь Сидхо прекрасно знал всю ее подноготную и мог рассказать Тому.
— Простите, господин Сидхо, — сказала она, отошла в соседнюю комнату и позвала оттуда: — Хозяин, можно вас на минутку?
— Иду, — сказал Том, поднимаясь. — Ты подожди меня здесь, Сидхо, я сейчас…
— Сколько угодно, — ответил Сидхо. — Можешь не торопиться. Мне это нипочем, я к таким штучкам привык. Не стесняйся, делай, как тебе угодно…
Когда Том вышел к Куни, она спросила:
— Как случилось, хозяин, что вы встретились с Сидхо?
— Я вызвал его к больному слуге…
— Вы ему не верьте, хозяин, этому лекарю. Он такой лгун, что другого такого не сыщешь… Если его слушать, можно ужасных вещей натворить. Разлучник он, скверный человек, вы его сегодня вечером отправьте куда-нибудь, а сами останьтесь здесь один, я сбегаю домой, уложу мужа спать и вернусь к вам, мне с вами надобно о многом поговорить. Хорошо?
— Ладно, — сказал Том. — Ты только скорее управляйся с домашними делами и приходи.
— Обязательно приду, ждите меня.
На этом они расстались, и Том вернулся к Сидхо.
— Прости, — сказал он, — ты, верно, заждался…
— Ну что ты… Вот, друг мой, этой женщине, вероятно, уже под сорок, а до чего молодо выглядит! Молодчина ты, ловко обвел ее вокруг пальца. Впрочем, не стану говорить неприятности, ведь мы теперь с тобой одной веревочкой связаны… Кстати, вот ты ей покровительствуешь, а знаешь ли ты что-нибудь о ее прошлом?
— Нет, не знаю. Но ты-то, верно, знаешь ее хорошо?
— У этой женщины есть любовник, зовут его Гендиро. Он сын рыцаря. Так вот, этот парень — преступник. Когда отец девушки, которая влюбилась в господина Гросса, Сигмунд женился, его жена привела в дом служанку, вот эту самую Куни. Впоследствии Сигмунд сделал ее своей наложницей, а она спуталась с Гендиро. Они вдвоем зарубили своего хозяина и благодетеля, украли из его дома двести шестьдесят золотых монет, три пары мечей и кинжалов, сколько-то там драгоценных шкатулок и удрали. Воры и убийцы, иначе их не назовешь. Мне говорили, что их ищет, чтобы отомстить за смерть рыцаря Сигмунда, один верный вассал, Коскэнд… И знаешь, что я думаю? Ничего она в тебя не влюбилась. Она с тобой сошлась из-за своего любезного Гендиро, потому что решила извлечь из тебя для него пользу. И сделала это с его согласия, он ее телом денежки зарабатывает… Вот она сейчас сказала тебе, что собирается уехать. Не иначе, рассчитывает, что ты от меня отделаешься и останешься один, а тогда этот Гендиро нагрянет к тебе и сдерет с тебя две сотни золотых за прекращение связи. Понял, в чем дело? Так что оставаться тебе здесь на ночь никак нельзя. Давай натянем им обоим нос, уйдем отсюда в какое-нибудь заведение с девками…
— Действительно, — сказал Том. — Надо же… Давай так и сделаем…
Они ушли из харчевни и провели всю ночь в публичном доме. Тем временем в харчевню заявились Гендиро и Куни. Когда им сказали, что Том ушел, они были очень разочарованы. На обратном пути Гендиро решительно произнес:
— Теперь, Куни, мне остается только явиться к нему прямо в лавку. А если он притворится, будто ничего не знает…