— Еще и угощать их…
— Нет, иначе нельзя. Я им ничего не купила, так что прикажи подать.
Гарольд неохотно повиновался. Мать он жалел и ослушаться ее не мог. Приготовили угощение. Отнесли в пристройку. Когда слуги наконец улеглись, Рита отправилась к Куни и Гендиро.
— Матушка! — воскликнула Куни. — Вы уже изводили вернуться? Вот уж не думала, не ждала! А говорили, что вернетесь не раньше, чем через месяц… Удивительно просто, как вы скоро!
— Покорнейше благодарю за гостинец, — сказал Гендиро, кланяясь. — Нам здесь сейчас подали вина и закуску.
— Не стоит благодарности, — сказала Рита. — Думала привезти вам что-нибудь, но так торопилась, что не собралась купить… Однако мне хотелось бы поговорить с вами начистоту. Нас здесь никто не слышит… Расскажи, Куни, пожалуйста, как случилось, что ты покинула замок, где служила. Расскажи все, ничего не скрывая.
— Мне очень стыдно говорить об этом, — проговорила Куни, — но я, по молодости и неопытности, сошлась с господином Гендиро, вот с ним… Его за это изгнали из родного дома, и деваться ему было некуда. Ну, я подумала, что все это случилось по моей вине, и тоже сбежала из замка… Я знала, конечно, что поступаю дурно, но ничего не могла поделать. И вот мы с Гендиро, взявшись за руки, явились к брату и теперь, как изводите видеть, пользуемся его милостями…
— Молодые люди нередко впадают в грех прелюбодеяния, — сказала Рита. — Ты пришла в дом рыцаря Сигмунда со своей госпожой, не так ли? Потом, когда госпожа скончалась, ты служила господину. За это время сблизилась с соседом, господином Гендиро, и вступила с ним в недозволенные отношения… А не случилось ли потом так, что вы сговорились, убили рыцаря Сигмунда и бежали, присвоив его деньги, оружие и одежду?
Куни и Гендиро побледнели.
— Что вы говорите, матушка? — закричала Куни. — Вы меня напугали даже… Кто вам наговорил такое? Ничего подобного не было! Страшно подумать…
— Не надо запираться, — сказала Рита. — Я все знаю. Признавайся, не скрывай ничего.
— Гендиро, кто мог оговорить нас? — сказала Куни.
Гендиро уже пришел в себя.
— Это оскорбительное подозрение, матушка, больше ничего, — произнес он с достоинством. — Чтобы я, рыцарь Гендиро, убил соседа и обворовал его? Кто вам сказал об этом? Ничего этого я не делал!
— Нет-нет, не отрицайте, — сказала Рита. — Я встретила нежданно-негаданно человека, с которым не виделась много лет… Он рассказал мне все.
— И кто же это такой? — осведомился Гендиро.
— Он был слугой в доме господина Сигмунда. Его зовут Коскэнд.
— Коскэнд! Этот негодяй Коскэнд, — простонал Гендиро.
— Это мерзавец! — закричала Куни. — Он украл у господина сто золотых! Он что угодно мог выдумать! Разве можно верить хоть одному слову этого хама? И откуда ему знать, что творится в господских покоях?
— Молчи, Куни, — сказала Рита. — Этот Коскэнд — мой сын!
Куни и Гендиро в ужасе отшатнулись.
— Семнадцать лет исполнилось с тех пор, как я стала женой хозяина этого замка, — продолжала Рита. — Но первого моего мужа звали Куро-дракон. Он был вассалом короля, служил у него и получал деньги. За пьяное буйство его прогнали со службы, и мы жили в подворье храма. Мой старший брат был человеком строгих правил и заставил меня расстаться с мужем. Он считал, что лучше мне вернуться на родину, чем быть женой пьяницы и буяна. Я не могла его ослушаться, оставила четырехлетнего сына и поселилась затворницей. Спустя два года я вышла замуж за твоего отца, Куни. И вот нынче я нежданно встретилась со своим сыном Коскэндом. Кровь у нас одна, мы говорили откровенно, и я узнала, что вы убили рыцаря Сигмунда, присвоили его деньги, оружие и даже одежду и сбежали. Я была испугана. Из-за вас погиб род Сигмунда. Сын мой со слезами на глазах поведал мне, что если он не отомстит, род Сигмунда не будет восстановлен, что ему предназначено найти вас и отомстить. На радостях я обещала ему помочь и сообщила, что вы укрываетесь в моем доме. Это было ошибкой. Коскэнд — мой сын по крови, но он из дома Куро, от которого я отказалась. Я вышла замуж вторично, этот дом стал моим домом, и ты, Куни, стала моей единственной дочерью. Если я, послушавшись голоса крови, помогу сыну казнить тебя, я нарушу тем самым долг свой перед твоим покойным отцом. Я думала об этом всю дорогу сюда. Я не знала как быть. Я поняла, что допустила оплошность. А Коскэнд ехал рядом со мной, то впереди, то позади меня… Он здесь, сегодня ночью он проникнет к вам. Мне не будет прощения, если я дам ему казнить тебя. Признайтесь во всем, и я помогу вам бежать. Гарольд дал мне на поездку тридцать золотых монет. Я истратила немного, у меня осталось двадцать шесть или двадцать семь. Я отдам их вам. Берите их и скорее бегите. Перейдите гору за храмом, выйдете на тракт, оттуда будет дорога через ущелье. В этом ущелье вас никто не заметит. Уходите как можно скорее и затеряйтесь где-нибудь в провинции, а когда сами поймете, какое зло вы совершили, облачитесь в грубые рясы и денно и нощно молитесь за упокой души убиенного вами рыцаря Сигмунда. Может быть, так вы спасетесь… Жаль мне сына родного, моего Коскэнда. Он не будет знать, куда бежали враги, на всю жизнь ему уготована горькая участь скитальца, и дом его рыцаря никогда не восстанет из праха… Когда до вас дойдет, что вы натворили, измените ваши сердца, станьте добрыми людьми… А сейчас бегите скорее!