Ластер побледнел, стараясь казаться совершенно спокойным, но вперившийся взгляд, прожигающий насквозь, напугал до дрожи. Я колебалась, понимая, что рискую семьей и своим и Эдварда будущим, открывая правду. Но лучше сразу раскрыться, чем жить во лжи, обманывая дорогого человека, отравляя страхом разоблачения каждый свой день.
— Маркус, ты же помнишь тот случай на Авроре?
— Помню, Вики, и мы решили, что если возникнут проблемы с беременностью, будем решать вместе. Или ты считаешь меня подлецом, способным пообещать, а потом бросить, если ребенок не родится?
— Ничего такого я не думала… — я мялась, понимая, что сейчас возможно подпишу приговор своему семейному счастью. — Я говорила, что Лангер проводил опыты, выращивая реплекантов в особом геле. При штурме аквариум с ним разбился. Гель попал в порезы и раны. И я не знаю, как он повлиял на меня. Наверняка как-то изменил. Может, мои дети — генетически не совсем люди. Я боялась, что ребенок будет похож на карага.
— Боялась, что у Эдварда проявится чешуя?
— Боялась, — честно призналась. — И сейчас боюсь. Изменения могут начаться в любом возрасте. Я помню, сколько народу собралось по случаю его рождения. В ваш замок пол галактики заявилось!
Ластер усмехнулся и поправил:
— Наш замок. Теперь ты его хозяйка.
— Именно, Маркус! О рождении наследника баронов фон Ластеров вся сеть гудела, — я отстранилась, пытаясь разглядеть выражение его лица. — Представить не могла, что твои родители публичные люди. Да что там, звезды желтых страниц! Известнейшие меценаты! У твоей матушки, оказывается, свой благотворительный фонд! Эди, он и впрямь «золотой» ребенок! Его снимков в сети больше, чем у меня за всю жизнь! Разве это нормально?! А моя жизнь?! По личной не прошелся только ленивый. Я не святая, но…
Я распалялась, и со стороны казалось, что обвиняю чету аристократов в чрезмерной популярности, из-за которой мне осталась своя минута сомнительной славы. Лансер задумчиво слушал мои сетования, сложив руки на груди, давая мне возможность высказаться. Выплеснув наружу тревоги, я отвернулась, уже коря себя, что не сдержалась и высказала все накануне свадьбы.
— Вики, извини, не подумал, что ты так отреагируешь на повышенный интерес к тебе. Интерес быстро проходит, если не подкармливать. Скоро все закончится. Что же касается твоих страхов… Когда я делал предложение, знал, что ты неделю была у этого психа. Он мог сделать с тобой, что угодно. Я был на Терре и видел результаты подобных опытов. Но этот факт не отменяет моих чувств, — Маркус притянул меня в объятия, перелетая наши пальцы. — Только не пугайся, милая. Я заметил, у Эди иногда меняется зрачок, становиться вертикальным. Это не заметно. Ему повезло, что радужка темная, как у меня.
Маркус поглаживал ладонью спину, обеспокоенно заглядывая мне в глаза. В моем сознании одна за другой рушились плотины из уверенности, что все обошлось. Страх, отчаяние разрушали слабую иллюзию покоя, появившуюся после рождения сына.
— Но как?! Я не замечала… — потрясенно выдохнула, ужасаясь тому, что самые жуткие из кошмаров начали сбываться и, пытаясь сообразить, как и куда прятать младенца со странностями, в преддверии войны с карагами. — Ты уверен? Может тебе показалось, Маркус?
— Он это как-то контролирует. И, похоже, заметил только я, — попытался успокоить будущий муж.
— Что же делать? Альянс явно готовит нападение на систему Караг, и если найдут Эда, то… — у меня дрогнул голос, по щеке скатилась слеза. — Мы должны его спрятать, пока никто не узнал.
— Не переживай. Я сумею вас защитить. У меня есть план, — сжал мою ладонь Ластер, целуя в висок.
— Голубки, вы там надолго? Вики, тебе на коннект звонят. Кто-то с поздравлениями, — раздался из-за двери голос Эшли. — Иди быстрее. Церемония скоро начнется. Гости давно собрались и скоро слопают все закуски, и выпьют шампанское, пока вы намилуетесь. Год вместе, а все как школьники липните друг к дружке.
— Не завидуй — цвет лица испортиться, — насмешливо отозвался Ластер, нежно проведя пальцами по щеке, стирая капли слез и поправляя выбившиеся локоны.
Получив легкий успокаивающий поцелуй от Маркуса, выдохнула, стараясь успокоиться, подхватила длинный подол и поспешила в соседнюю комнату. Едва уселась перед экраном в ожидании приема, как он вспыхнул голубовато белым светом, и я забыла, как дышать. По спине пробежал холодок, в горле встал сухой комок. С экрана скалился ашранец Дин Лангер, тот самый сумасшедший экспериментатор, похитивший меня. Мысленно застонала, ясно сознавая, что появление этого мужчины в моей жизни не к добру. Помяни черта…
— Ты прекрасна, моя дива! Впрочем, как всегда! — он ухмыльнулся, потянулся в сторону и усадил перед экраном пухлую голубоглазую малышку, в комбинезоне, личико которой обрамляли светлые кудряшки. Девочка усердно таращилась на меня и сосала пальчик. Я невольно протянула руку к экрану, чтобы ее коснуться.
— Далила, девочка моя, — только это смогла прошептать, и спазм сдавил горло. С трудом сглотнула. — Ты так выросла…
Вынув ручку, она поднесла ее к экрану, пытаясь потрогать мое изображение.
— Какая прелесть! Я становлюсь сентиментальным, — блондин, картинно рисуясь, смахнул несуществующую слезу. — Я обещал тебе встречу с дочкой. Я сдержал слово. Разве она не прелесть?
— Она — чудо, — произнесла одними губами. — Лангер, я хочу ее увидеть? Где ты сейчас? Как я смогу…
— О нет, моя белла дива! — он злорадно усмехнулся, перебив меня. — Следующий раз будет, когда она сама захочет… если захочет.
Экран погас, а я сильно сжала кулаки, острой болью впившихся ногтей, отгоняя рвущиеся наружу слезы.
Мои дети, и я бессильна помочь обоим! Такая невыносимая пытка!
Эпилог
Эпилог
— Ронан Берге, как вы себя чувствуете? Сколько пальцев я показываю? — настойчивый голос так и лез в голову, заставляя вынырнуть из сонного марева.
Голос принадлежал светлому пятну, удачно заслонявшему яркий свет лампы. Я моргнул несколько раз. Пятно постепенно обретало форму, превращаясь в молодую сердитую женщину, махавшую кулаком у меня перед носом.
— Два, — выдавил из себя, удивившись, как глухо проскрипел кто-то моим голосом. — Где я? Кто вы такая?
— Вы на Авроре. Очнулись два дня назад. Сейчас проходите курс реабилитации. Я ваш врач. Эдиэль Мерфи. Вы помните что-нибудь?
Название Аврора будило хорошие чувства. Перед глазами пробежали последние счастливые воспоминания. Я целую самую дорогую женщину. Улыбнулся и прошептал:
— Витори…
— Вы о вдовствущей баронессе Витори фон Ластер? Она периодически присылала запросы о вас все эти сорок шесть лет. Мы уже послали сообщение о вашем пробуждении в здравом рассудке, — женщина деловито делала пометки в своем планшете.
— Баронесса? Я не знаю ее, — рассеянно возразил ашранке, слишком круто взявшейся за меня.
— Как? Ну, вот же она, — женщина протянула мне планшет, с которого улыбалась… Витори. Моя Витори. Но почему баронесса? — Узнаете? Совсем свежее фото.
На меня смотрела молодая, светловолосая женщина. Легкие пряди выбивались из прически, обрамляя по-девичьи свежее личико. Только взгляд чудных пепельно-розовых глаз стал строже, и легкие горькие складки легли в уголках красивых губ. Сердце затопила волна нежности.
Вики, я найду тебя, как обещал. Вот только выберусь отсюда…