— Много сказать не могу, Николай Ильич, я под такими подписками, что теперь даже спать боюсь ложиться, чтобы во сне чего-нибудь не сказать лишнего. Просто получены убедительные доказательства перспективности развития винтокрылых машин.
— Вот как? И кто же? Немцы, американцы?
Миль только покачал головой и развел руками, показывая, что говорить об этом не может.
— В дополнение могу сказать одно, скоро будет открыт специальный расчетный центр, который будет работать только на авиастроение. Скорость и точность расчетов возрастет на порядки, это просто чудо какое-то!
Камов пренебрежительно махнул рукой:
— Ай, Михаил Леонтьевич, ерунда это. Даже если и откроют такой центр, все равно в первую очередь он будет работать на Яковлева и Микояна, а в самую последнюю на нас.
— А вот и нет! Товарищ Сталин пообещал, что для наших КБ в обязательном порядке будет зарезервировано время для проведения всех необходимых расчетов.
Николай Ильич недоверчиво покачал головой:
— Хорошо, если так, но верится с трудом. Как хозяйство делить будем?
— Да уж разделим, как-нибудь, — улыбнулся Миль, — тем более я к Вам тоже не с пустыми руками. Михаил Леонтьевич показал Камову на папку с чертежами и расчетами вертолета Ка-15, первой серийной машины Николая Ильича.
Сашка с Никифоровым увлеченно слушали Миля и не заметили, как в комнате появился еще один человек.
— Так, так, так. Делимся секретными сведениями, Михаил Леонтьевич? — в строгом голосе Волкова слышалась усмешка.
— Помилуйте, Владимир Викторович, какие секреты? Рассказываю ребятам, как съездил в Билимбай. А на счет секретности, так вот этот молодой человек, самый главный наш секрет, — и Миль кивнул головой в сторону Александра. Парень от всеобщего внимания смутился и покраснел, отчего все вокруг рассмеялись, что еще больше смутило Сашку.
— Здравствуйте, товарищи! — Волков весело оглядел всех присутствующих. — Рад Вас всех видеть!
— Здравствуйте, товарищ майор государственной безопасности! Давно в Москву вернулись?
— Ночью прилетел. Домой вот только переодеться успел забежать, да своих обнять.
Вот и стало понятным странно миролюбивое настроение Ленки. Вернулся отец, и она не захотела омрачать себе радость очередным скандалом с одноклассником.
— Как там на базе? Как ребята? Иса, Алексей?
— Все в порядке, все отлично, передают вам горячий и пламенный комсомольский привет.
— И Вы им привет передавайте! Когда обратно?
— Пока не знаю, но думаю, что скоро.
— А можно с Вами? Ну что мне тут делать, мне на фронт надо! — вырвалось у Сашки.
Волков, приподняв брови, посмотрел на парня:
— А учиться кто за тебя будет и курсантов учить?
— Учиться и экстерном можно. А курсантов все равно нет, и неизвестно когда будут! — упрямо гнул свою линию мальчишка.
— Нет, так будут! Давай голову мне не морочь! — осадил Сашку майор.
Парень надулся и буркнул себе под нос, чтобы не слышал Волков:
— Будут, будут. Когда они будут? Все равно отпрошусь на фронт!
Но старого чекиста было не провести:
— Ты никак, дружок, к Иосифу Виссарионовичу с этой глупостью обратиться хочешь через голову прямого начальства? Так вот, очень не рекомендую тебе делать такую глупость. Товарищ Сталин с тобой цацкаться как я не будет. В общем, если не хочешь получить на орехи, лучше оставь свои доводы при себе.
— А мы что, сейчас к товарищу Сталину? — попытался разрядить обстановку Михаил Леонтьевич.
— Да. И нам уже пора. Волков еще раз строго посмотрел на парня: — Санька, только давай без глупостей, навоюешься еще. Понял меня?
— Понял! — обиженно буркнул Сашка.
Волков удивленно уставился на подчиненного:
— А вот теперь я не понял!
— Понял, товарищ майор государственной безопасности! Есть, без глупостей! — вытянулся по стойке смирно парень.
— То-то! Все пора. Двигайтесь за мной, — и майор, развернувшись, направился на выход. Остальные потянулись следом.
Поскребышев, кинув взгляд на вошедших, кивком головы, как старых знакомых поприветствовал их. И тут же, подняв трубку, сообщил Сталину о прибытии вызванной группы людей. В этот раз ждать никого не пришлось, пригласили в кабинет сразу. Войдя вытянулись по стойке смирно: