Марта перевернулась на спину и отползла от парня, потирающего бок и колено.
– Ты кто?
– Я Никита – сын вон той тетеньки, которая бежит сюда, – он кивком указал на стройную женщину в спортивных штанах и короткой куртке, приближавшуюся легкой трусцой.
– Зачем я вам?
– Лично мне ты не нужна, – оскалился в улыбке симпатичный малый, выпрямился в полный рост и протянул ей руку. – Вставай уже, зад отморозишь.
– А кому нужна?
Она встала самостоятельно, проигнорировав протянутую руку. Прием с захватом был ей известен.
– Нужна… Мам, кому нужна эта сумасшедшая бегунья? – спросил он у женщины, наконец добежавшей до них. – Наверное, своему папаше, который с ума сходит уже несколько дней, пытаясь тебя отыскать.
– Он… Он меня ищет? – Марта нахмурилась, недоверчиво рассматривая парочку. – Кто вы вообще такие?
– Соседи, – в один голос ответили мать и сын.
– Соседи твоего отца, – уточнила женщина. – А по совместительству я сотрудник правоохранительных органов. Помогаю в поисках твоему отцу.
– Не матери, нет? – Марта им не верила. – Отец знать не знает, что я в Москве.
– Сначала пришел запрос из Польши, да. И твоя мать со мной связалась. К отцу твоему я пришла с вполне определенными намерениями: выяснить, не укрывает ли он тебя против воли. Но потом…
– Что потом? – Марта на всякий случай сделала пару шагов назад.
– Я поговорила с твоим отцом, с Янушем, и все решилось само собой.
– Что решилось?
Она готова была снова бежать.
Они врут! Януш ничего такого ей не рассказывал.
– Твое место здесь – дома, рядом с отцом. – Женщина стащила с головы вязаную шапку и взъерошила короткие волосы. – Блин, надо возобновить тренировки. Загнали меня совсем, молодежь! Ну что, Марта, едем к папе?
Конечно, она не согласилась никуда с ними ехать. Продолжала стоять и огрызаться в пяти метрах от входа в парк. Парню надоело слушать ее препирательства с матерью, и он ушел куда-то. Вернулся с кофе и пакетом горячих пончиков, которые тут же принялся поглощать. Им тоже предложил, но они отказались.
– Хорошо, давай ты позвонишь им всем по очереди: матери, Янушу, отцу. Если нет телефона, возьми мой. Не станем же мы тут до утра стоять! – разозлилась женщина, поеживаясь от холода. – Холодать начинает…
Марта достала телефон и набрала Януша. Тот нехотя признался, что говорил с какой-то женщиной из России. Она представилась сотрудником Следственного комитета, и он был вынужден сказать, по каким документам она пересекла границу.
– Прости, но я подумал, что так будет лучше. За тебя подумал! Прости.
Голос друга был совсем подавленным, и Марта сжалилась, пробормотав:
– Ладно, проехали. Все равно спасибо за все.
Потом она набрала номер матери.
Ох…
Лучше бы она этого не делала.
– Ты где, дрянь?! – взвизгнула та с ходу. – В России, я слышала?
– Да.
– Вот там и оставайся, слышишь! Здесь тебе больше делать нечего! Позорить меня и своего отчима перед людьми… Что за баба звонила и допрашивала его? Чего она напридумывала? О каких домогательствах речь?! Ты с ума сошла, Марта? Если не терпелось уехать в Россию, валила бы без всего этого кошмара! Я бы не стала тебя держать! Не очень надо! Но не смей возвращаться, слышишь? Приняла решение, так сиди там, идиотка! Я не позволю тебе разрушить мою жизнь и мой брак…
Марта, не дослушав, отключилась.
– Ну? – Парень протянул ей кофе. – Будешь?
Она молча взяла у него стакан, сняла пластиковую крышку, глотнула. Кофе был недурен.
– А пончики? – Он протянул ей пакет.
– Я не ем сладкого и мучного, – отмахнулась она, делая примирительный шаг в их сторону.
– А ириски? – странным голосом спросила женщина. – Твой папа сказал, что раньше ты любила молочные ириски. Он там накупил тебе гору всего. И как-то странно повел себя.
– Попрятал? – Марта поняла, что улыбается, когда женщина кивнула.
– Под ёлку поставил большую коробку в бантах, а все остальное рассовал по дому. Чудно!
– Нет… Это нормально. Папка так всегда раньше делал. Мой папка…
– Ой, ну чего вы мешкаете? – закричала женщина с хорошим именем Надежда. – Сейчас куранты будут бить. Идите все сюда! Ну! Чего вы раздетые на улицу выскочили?
Марта стояла на крыльце дома, задрав голову к небу. Вдруг посыпал снег: крупный, красивый, пушистый. Словно это и не снежинки вовсе, а пуховые перышки. Ими быстро выстилался двор: лиственницы, туи, сосны, высаженные ее отцом. Нарядно и празднично. А тут еще разноцветные огни зажглись во дворе. Отец с сыном Надежды еще вчера раскидали гирлянды по деревьям. Получилось, как в сказке. И ей – взрослой, сильной, умной – вдруг захотелось по-детски визжать и хлопать в ладоши. Бросаться снегом и носиться наперегонки со всеми теми, кто неожиданно стал для нее самой настоящей семьей.