– Варь, я не понял… Ты с виду такая серьезная, неприступная… Такой вроде чулочек синенький… Чего вдруг?
– Ты хочешь спросить, как меня угораздило после часа общения в постель прыгнуть?
– Ну да…
– Не знаю, Гош. Сама не знаю.
– У тебя секса давно не было?
– Да. Это правда, давно не было. Года три, наверное. Или четыре… Но не поэтому, нет… Просто для потребности организма я бы в такую даль неизвестно с кем не поехала, да еще ночью. Я ужасная по природе трусиха.
– А сколько тебе лет?
– Почти тридцатник. Я была замужем. Давно.
– И мне столько же… И я был женат… Но ты не ответила на мой вопрос. Почему все-таки?
– Говорю же – не знаю! Наверное, ангел притянул.
– Кто? Ангел?
– Ну да… Я читала где-то, что, мол, ангел сведет с кем надо. И когда он делает свою работу, то убирает из души страх, стыд, препятствия всякие… Надо его просто слышать и идти за ним. Вот я и пошла, наверное. Не отдавая себе отчета.
– А меня, значит, тоже ангел притянул?
– Не знаю. Ты спроси у него.
– А как?
– А вот так… – потянулась она к нему губами. – Поцелуй меня, и он тебе все расскажет…
Да, про ангела, конечно, это Варюхины сказки. Но ведь и впрямь влюбился, никогда такого не было! Так, чтобы сердце исходило нежной болью. Да разве можно сравнить это счастье с прежним комфортом бытия, которое он и принимал за относительное мужское счастье? Когда нет никаких обязанностей, когда веселая подружка рядом, и расставание не приносит печали… Когда мама смотрит на вновь появившуюся подружку вполне снисходительно и терпит ее ночное-утреннее присутствие в доме, и даже халатик может предложить, и новую зубную щетку. И пощебетать за завтраком с Настенькой, или Леночкой, или Дашенькой… Так, ни о чем пощебетать. Все равно они надолго не задерживались. Наверное, он подсознательно таких выбирал. А мама одобряла – тоже подсознательно. Хорошая мама, продвинутая. И это ли не есть мужицкое счастье – жить такой жизнью? Казалось бы – какого еще рожна? Им ведь и в самом деле очень хорошо с мамой жилось на общей территории любви и взаимопонимания. И с портретами отца и бабушки на стене. Только вот на Варю маме понимания не хватило.
Да, он слишком быстро позвал ее замуж. Может, неправильно, на фоне этой нежной сердечной боли. Но ведь она есть эта боль, есть, никуда от нее не денешься! И притяжение – тоже есть. Притяжение, как дар того самого ангела. Притянул, связал в узелок, без которого никак нельзя жить дальше, просто смысла не имеет. Только вместе.
Он, кстати, любил раньше наблюдать за жизнью женатых друзей. И всегда им сочувствовал, чего греха таить. Сочувствовал этой привычке – идти в дом, к семье. Не хочется тебе, а ты иди, понурив голову. Помнится, как Олег Воронов женился, отличный парень… Всем хвастал – вы посмотрите, какую взял, а? Какие ноги, какая грудь… А готовит как вкусно! Потом не знал, как развестись, как детей поделить… И куда, интересно, его чванство мужское делось – какие ноги, какая грудь? Потихоньку перешло в неприязнь? Да разве можно – глазами жениться?.. Или умом, что еще хуже. Были и такие, которые все по полочкам рассудительно раскладывали – из какой, мол, семьи, какое образование, какой характер… Они, дураки, просто своего узелка от ангела не дождались. Теперь и сами про себя часто говорят – «женился, дурак». Или глазами был «дурак», или умом был «дурак» – у каждого своя интерпретация семейного недовольства. Выходит, он более качественным дураком оказался, тем самым Иваном-царевичем, которому удалось волшебную лягушку на счастье заполучить? Нет, Варька права, права… Надо доверять ангелу. Ангел знает, куда приведет.
Все, надо идти. Варюха уже волнуется. В сумку за телефоном полезла – звонить.
Не звони, Варюха! Вот он я, уже бегу, уже с тобой!
– Ой, привет, Гош! Ты чего опаздываешь? Я уже волноваться начала.
– Я не опаздываю. Я вон там, за деревом стоял, на тебя смотрел.
– Зачем?
– Да так… Мне нравится смотреть на тебя издали.
– А вблизи не нравится, что ли?
– Ну, вблизи… Вблизи тем более. Ты же знаешь. Так мы ужинать будем или нет? Ты заказала себе чего-нибудь?
– Нет, я не буду… Я только кофе и десерт. Гош… А ты маме сказал про нас?
– Сказал.
– И что?
– Да ничего особенного. Конечно, она от радости не прыгала. Но это и не важно, Варь…
– Я ей совсем не нравлюсь, да?