— Как же все-таки круто, — как заклинание повторял парень. — Очень круто. Общаешься с кем-нибудь из того двора?
— Нет, — покачала головой я, вновь хватаясь за веник. — Давай закончим поскорее.
— Так это ты сегодня тут кофе пролила?
— Он был не моим. И я случайно.
— О, знала бы, как сегодня Гордова о тебе отзывалась, — парень расхохотался. Он разговаривал со мной так, будто между нами не было той пропасти из нескольких лет разлуки. Хотя он всегда был таким, сколько я знала его. И не могу солгать, что мне это не нравилось.
Вскоре мы, общаясь о старом, закончили уборку. Ненароком вспомнили все шалости, войнушки, друзей, врагов и глупые разговоры. Не забыл Женя и упомянуть о том, что здесь учится уже четвертый год. Он был моим ровесником, поэтому оказался в параллельном классе, как раз в том, где классной наставницей была Гордова. С ним было приятно, но я все еще ощущала странную неловкость, которая связывала по рукам и ногам. Я не ставила перед собой цели понравиться и не рассматривала Скворцова как объект для романтических утопий. Просто самой себе я казалась какой-то несуразной: будто вот-вот скажу глупость, повернусь не так или вовсе вдохну не в ту секунду. Но парень был на удивление лоялен ко мне. Мы даже заболтались немного. Время близилось к трем часам.
— Ладно, — взглянув на время, заявил он. — Не передать словами, как я рад встретить тебя.
Его объятия вновь сомкнулись на моих плечах, а я вздрогнула, на автопилоте сжавшись всем телом. Ростом он был чуть ниже Артема, но рядом с ним я все равно казалась просто кукольной.
— Нифига не выросла, — дополнил свою реплику Женька, и вновь тишину разрезал его добродушный смешок.
— Меня устраивает, — недовольно проворчала я.
— Да я ничего не говорю. Мне пора. Я футболом занимаюсь. В четыре секция, а есть еще хочется. Из-за этого дежурства не поел толком.
Он потрепал меня по волосам, а затем, взяв мою ладонь в свою, положил в нее ключ.
— Отдашь на вахту, Ева. Ладно?
— Конечно, — серьезно ответила я.
Стоило двери захлопнуться, как я сползла на мокрый пол и взглядом уперлась в изъеденный грибком потолок.
Что я делаю не так?
***
Ровно через полчаса я вернулась домой. Я знала, что сегодня у отца выходной, поэтому надеялась, что он позаботился об обеде. Желудок ворчал, когда я уже поднималась по лестнице. Стоит ли говорить, как громко он загудел, когда, отперев дверь, я вдохнула аромат свежесваренного супа? Я разулась, а в дверях тут же наткнулась на папу. Как скала он навис надо мной, приложил палец к губам, а затем произнес:
— Тише, у меня клиент. Разогрей себе суп и поешь в своей комнате. И не шуми, ради всего святого.
Можно подумать, я танцую от радости, когда возвращаюсь в эту обитель уныния.
— Не буду, честно, — я отстранила отца от себя, а затем на цыпочках засеменила в сторону своей комнаты. Но любопытством я всегда отличалась. Не взглянуть на идиота, который платит деньги моему отцу за бездейственные разговоры, было грешно. Проходя мимо комнаты, которую отец использовал как кабинет, я повернула голову в сторону открытой двери. Тут же зрачки мои расширились, а рюкзак выпал из ослабевших рук.
— Привет, — ладонью махнул мне Артем, восседавший в клиентском кресле, и лучезарно улыбнулся.
К такому жизнь меня не готовила.
7. Ева и две новые проблемы
От сердца к кончикам пальцев. От кончиков пальцев к вискам. Затем вновь к сердцу. Странное чувство, напоминавшее гибрид шока и смятения, носилось по моему телу, щекоча под кожей. А Артем все смотрел на меня и смотрел, будто так и должно было быть. Хотя здесь и думать ни о чем не нужно: он приперся к моему отцу только для того, чтобы попялиться на меня, уколоть парой фразочек и заставить в очередной раз понять, насколько я несовершенна. Колени расслабились, и я, ухватив портфель крепче, спряталась за стену, чтобы перевести дух. В тишину тут же вплелся мягкий приятный смех Артема. Издевается…
Нет, так дело не пойдет.
Бесшумно я скользнула в свою комнату и захлопнула дверь с таким остервенением и такой силой, будто боялась, что незваный гость вот-вот ворвется сюда. Но нет. Теперь он восседал за гипсокартонной стеной и что-то рассказывал моему отцу. Какие могут быть проблемы у парня, который ездит на «ауди» и улыбается так, что можно рассудок потерять?
Даже не раздевшись, ничком я рухнула на кровать и впечаталась лицом в подушку. Хотелось завыть от бессилия и осознания того, что я попала в чьи-то цепкие лапы. И если раньше я считала, что парень, который находится в пяти метрах от меня, просто пытался разжечь свои будни огнем моих волос, то теперь я вообще не была ни в чем уверена. Лихорадило так, будто я подхватила Эболу или новый вирус-убийцу вселенной. Нет, вы только вообразите.
Он.
Там.
За стеной.
Тихо я простонала и перевернулась на спину. Глаза мои вцепились в потолок, а руки с ногами раскинулись в разные стороны, как будто вообще отказывались принимать участие в этом цирке. В такой позе я и лежала целый час, пока не удостоверилась, что входная дверь захлопнулась и теперь в доме нет посторонних. Тогда я подскочила с постели и вырвалась из своей темной, как тюремная камера, комнаты в коридор.
Отец выглядел победителем. Самодовольно, но в то же время сохраняя спокойствие, он направился на кухню, включил электрический чайник и уселся на стул. Я в тот момент, наверное, выглядела как эпилептик на грани приступа: мне даже можно было поставить диагноз и без колебаний отправить в дурдом. Но папа, поглощенный осадком после сеанса, молча выстукивал незамысловатую мелодию по краю стола в ожидании своего пуэра.
— Что он тут делает? — поинтересовалась я, стараясь успокоиться и унять сердце, танцующее тектоник.
— Я психолог, милая. Он — клиент, — отец наконец-то одарил меня чистым взглядом. — Чаю?
— О, — стон сорвался с губ. — К черту чай.
Затем я рухнула на стул напротив.
— А что тебя так удивило? Я же и раньше принимал всяких людей дома.
— Не в том дело, — покачала головой я. — Просто знаю этого парня.
— Знаешь? — удивился отец. — Ничего не путаешь? Откуда?
Конечно, откуда страшненькая школьница может знать богатого красивого парня? Это не кино, папа, ты прав. Но система как-то пошатнулась.
— Да так, — отмахнулась я. — Откуда он тут взялся?
— Как всегда, — мой довольный собеседник пожал плечами. — Просто позвонил. Сказал, что ему меня порекомендовали.
Тебя? Порекомендовали? Окстись!
— И все-таки?
— Ничего сверхъестественного. Чего ты так разволновалась?
Действительно, стоило только заговорить об этом безобразии в моем собственном доме, как тут же руки затряслись, а голос был готов вот-вот сорваться.
— Да ничего. Это не из-за него, — временно я решила сойти с темы. Даже попыталась улыбнуться ностальгически. — Просто встретила друга детства. Женьку. Помнишь его?
— Конечно, — отец удивленно вскинул брови и направился заваривать чай. — Как так получилось? Случайно встретились?
— Еще как… В школе. Представляешь, учусь уже вон сколько, а только увиделись, — поведала я. Даже сама немного отвлеклась. — Он тут давно учится. И футболом занимается. Кстати, от чего ты лечишь этого парня?
Отец медленно наполнил свою чашку зеленым месивом из заварочного чайника, а потом дополнил все это кипятком. Мне нравилось наблюдать, как он заваривает чай. Он обожал любой: черный, зеленый, белый, фруктовый. Я, честно сказать, любви особенной к напитку не питала, но этой маленькой церемонии научилась давно.
— Я не могу тебе сказать. Это непрофессионально с моей стороны. Фактически и практически ты посторонний ему человек.
Вот сейчас обидно было.
— Да, — театрально вздохнув, произнесла я. — Понимаю. Если бы я была врачом, то тоже непременно бы хранила свою врачебную тайну.