Сильвера я кое-как успокоила. Костя увел братьев в большой дом.
– Что это было? – спросила я, как только мы остались одни.
– Несчастный случай, – фыркнул Царевич, скривился и еще раз осторожно приложил к губе платок.
– Что не поделили? – уточнила я, одновременно пытаясь самостоятельно определить причину драки.
– Снег…
– Снег?
– Снег… А я знал, что Оленев такой невыдержанный? Подумаешь, рявкнул разок.
– Потому что снега нет? – не поверила я.
– Ага…
– Царевич, ну ты даешь!
– Нет, ну а что такого, Зой? Что мне делать, если снега не будет?
– Снимать штаны и бегать?
– Не смешно! В декабре в Карелии должен быть снег!
– Ну раз Царевич сказал, значит будет! – Я позволила себе улыбку.
Даниил горестно вздохнул. Скрипнула дверь, и в гараж, виляя хвостом вбежал Сильвер. Но к хозяину не пошел, ткнулся мне в руку и заскулил. Жалостливо так. Я опустилась на корточки и потрепала пса за холку, успокаивая. Сильвер немедленно завалился на бок и подставил мне для ласки живот.
– Ах ты наглец, сладкий пончик! – восхитилась я. – Почти как твой хозяин!
– А я тоже так хочу, – произнес Даня.
Я подняла на него глаза и поняла, что он не шутит.
– Зоя, мне так плохо, – продолжил он жалостливо, а я никак не могла понять – издевается или нет. – Можно я тебя просто обниму? Просто-просто?
Словно прося за хозяина, снова заскулил Сильвер. Я поднялась, отряхнула колени и сделала шаг навстречу. Даня тут же раскрыл объятия, и мне больше ничего не оставалось, как прижаться к его груди. Сердце ухнуло, замерло и снова пустилось вскачь. Царевич крепко прижал меня к себе, потом и вовсе стащил с моей головы шапку и зарылся носом в макушку.
– Дань, ты чего? – спросила я. Тихо-тихо спросила.
– Мне просто нужно успокоиться, Зой. Побудь еще немного со мной, ладно?
– Хорошо… – пробормотала я, отчаянно надеясь, что он не заметит, как я краснею. Снова.
– Знаешь, я так боюсь, что у нас ничего не выйдет… Отец мне этого никогда не простит. Всю жизнь будет напоминать, что я неудачник.
– А если… если ты, то есть мы, не справимся, что будет с базой?
– Приедет отцовская команда, разгонит всех, наберет людей на своих условиях и запустит новый проект. Отец не покупает бесперспективные объекты, у него есть собственные планы на “Медвежий угол”, и он уверен, что к Новому году я вернусь домой.
– Так ты же хочешь домой! – напомнила я и отстранилась, пытаясь заглянуть ему в глаза. – Или уже нет? А как же берег теплого моря?
– Хочу, – не стал отпираться Даниил. – Только я хочу на своих условиях.
– Бунт на корабле? – усмехнулась я.
– Почти, – пробормотал Даня и практически стиснул меня в своих объятиях. – Я хочу напомнить ему, что давно не мальчик.
– Напомнить или доказать?
Он не ответил. Только руки его вдруг стали такими… нежными, что у меня закружилась голова. От близости его тела, от такого мужского и немного сурового запаха, от острого понимания, что теперь все будет иначе…
И вот теперь ему не нравились шторы. Выстиранные, отутюженные и вывешенные на окна.
До приезда гостей оставались ровно сутки.
К счастью, накануне пошел снег и до сих пор не прекратился. Оленевы сразу после завтрака поехали разведывать маршрут, вернулись только к ужину. Усталые, но довольные. Наших гостей ждала настоящая зимняя программа.
Ночью я так и не смогла уснуть. Устав ворочаться с боку на бок, я оделась и пошла к собакам. Лаки, почувствовав мое настроение, вылезла из конуры и кинулась к двери вольера. За ней, зевая и потягиваясь, вышли из убежища Белла и Роузи. Я открыла дверь, и собаки выбежали во двор, радостно купаясь в снегу. Следом я выпустила Чука и Гека. Желание выйти с собаками в лес было огромным. При этом хотелось, чтобы ночной свободой насладились все. Мне отчаянно не хватало напарника, и открывая ворота питомника, я в тайне надеялась увидеть за ними Сильвера и его хозяина. Но Царевич, вероятно, спал. По крайней мере свет в доме охотника не горел. Уже завтра по всему “Медвежьему углу” снова загорятся огни и будут слышаться голоса и смех. Только сейчас я поняла, как устала от простоя последних месяцев. Еще летом мне было безумно сложно принять тот факт, что как раньше уже не будет. Я злилась на отца, но он был прав, когда принял решение продать базу и избавить себя, и меня заодно, от долгов. Только сейчас, проведя рядом с Царевичем несколько недель, я осознала, что абсолютно ничего не понимаю в гостиничном деле. Одна бы я “Медвежий угол” не потянула, даже при полной поддержке ребят. Мне не хватало знаний, опыта, связей.