– Думаешь, это чужаки? – шепчет Катя.
– Лишь бы не волки, – отвечаю я.
Потому что волки – это действительно страшно, а мы даже костер не развели.
Но это не волки.
Наверное, если бы мы ушли с лыжни немного в лес, он бы нас проскочил. Со своими собаками я бы договорился.
Но мы стоим прямо на дороге. Нарты несутся на нас, и я слышу бесконечный призыв:
– Вперед! Пошли! Вперед!
Сильва рвет поводок, срываясь на бешеный лай. Лаки вторит ему, но остается на месте. Джек и Лондон, готовые к атаке, замерли у моих ног.
Нарты тормозят всего в метре от нас, и я понимаю, почему Зоя спрыгнула в овраг. Этот ненормальный парень со звучным именем Марк давит. Воздух вокруг него буквальном трещит от напряжения, и я чувствую себя молодым псом, волю которого пытаются сломить.
Его лидер хорош. Крупный поджарый смесок, такого легко можно принять за волка. Острая морда, черные бусины глаз. Я смотрю в эти глаза и понимаю, что сейчас будет.
Сильвер лает до хрипоты, я глажу его за ушами, пытаясь успокоить. Против этого огромного хаски, с которым вполне можно идти на кабана, мой Сильва не выстоит. Сильвер умен, но он домашний избалованный пес, мальчик, с серебряной ложкой во рту. Как и я. Только сейчас посреди темного ночного леса это уже не важно. И Сильва все-таки замолкает. Только предупреждающе рычит, когда каюр подходит ближе. В отличие от меня, он почему-то не проваливается в снег. И теперь стоит совсем рядом и по-прежнему молчит.
– А давай один на один? – предлагаю я.
– А смысл? – откликается парень.
– А какой в этом вообще смысл?
– Я хочу прийти к финишу один.
– Но если завтра нас не будет на чек-поинте, то и финиша не будет, – напоминаю я.
– Если ты сойдешь с дистанции сам, то будет. Согласен?
– А если нет?
– А зачем тебе это? Ты – не твоя сумасшедшая подружка, которая сиганула вниз, стоило ее только немного припугнуть. Это не твоя история, Царевич! Ты не каюр. Будь умницей, и твой пес, хороший милый мальчик, не пострадает.
Сильвер недовольно фыркает и ложится у моих ног. Ему не победить, я знаю это точно.
Только я все еще слышу Катькин рассерженный голос и свой вопрос.
– Нельзя просто так сдаться, Даниил! Это важно для Зои и для “Медвежьего угла” тоже. Ты хочешь, чтобы все, кто следит за нашей упряжкой, узнали, что ты сдался? Ты, который обещал рыдающей Зое, прийти к финишу!
– Кать, тебе не кажется все это глупым?
– А тебе не кажется трусостью взять все и бросить?
– Ты обещаешь мне это? – спрашиваю я.
– Что именно?
– Что с моими собаками ничего не случится. Сейчас ты выведешь нас отсюда. Сам. Ты же отлично знаешь эти места, правда?
– Знаю, – нехотя отвечает Марк. – Но зачем уходить сейчас. Уже стемнело.
– Я не хочу ночевать в лесу.
– А что, это аргумент, мажор, – хохочет парень. – Только я не согласен. Я устал.
Я с ужасом понимаю, что еще чуть-чуть, и он заметит снегоход и обнаружит Катю и ее телефон. Но этого допустить никак нельзя.
Я отпускаю Сильвера, который одним длинным прыжком кидается на противника и в тот же момент с отчаянным визгом летит в сугроб.
Марк бросает резкую команду, и его пес отступает. Сильвер с трудом поднимается на лапы, и я вижу, что вся его морда в крови.
Я сжимаю кулаки и делаю шаг вперед, но Марк останавливает меня одной единственной фразой:
– Еще шаг, Царевич. И я спущу пса. И от твоей девчонки тоже ничего не останется.
Я застываю на месте и поднимаю ладони вверх, готовый признать свое поражение, когда пространство между нами разрывает яркий свет фар. Знакомый красный снегоход закладывает крутой вираж и тормозит в миллиметре от упряжки Марка.
Марк жмурится от яркого света, а я не могу сдержать восторженного крика. Святослав глушит мотор и произносит весело:
– Зоя, солнце мое, мы как раз вовремя! Кажется, Царевич уже начал скучать!
Эпилог
Зоя
“Земля хаски” финишировала в Сортавале в назначенный день и полным составом.
Последний километр маршрута проходил под бурные аплодисменты и вспышки фотокамер. День стоял солнечный и на удивление теплый. Легкий дующий с залива ветер навевал странные для февраля мысли о лете. Ехать в нартах, которыми управлял Даня, было здорово. Укутавшись в спальник и прикрыв им бандаж, я радостно махала встречающим здоровой рукой. Упряжки шли на приличной скорости, одна за одной, и было в этой слаженности нечто волшебное и бесконечно важное, именно то, ради чего вообще стоило затевать “Землю хаски” – искренность и готовность в любой момент подставить другу плечо.