Но скованность в грудной клетке никуда не пропадала. Тимур заметил краем глаза, как его рука медленно поднимается к горлу, чтобы помочь затолкать ком обратно. Грудь старалась получить новую порцию живительного воздуха, но вместо вдоха, следовал сухой кашель. Когда окружение принялось течь по обычному порядку, Тимур зашёлся в сильнейшем приступе, дополнительно сжимавшем грудину, выдавливая оттуда оставшийся воздух и не давая сделать вдох для новой порции. Из глаз выступили слёзы. Он не мог слышать из-за стука в голове и своего собственного кашля полоумные крики Полины и мычание поверженного Ярослава. Всё, что ему хотелось – это выбраться из ужасного состояния, скрутившего его пополам. Тимур не желал смерти. Не такой. Явный страх, прибавивший пота на лбу и пробежавший сверху вниз по спине, породил панику. Она, в свою очередь, крутила в голове только одну мысль: "не сейчас. Только не сейчас." Страх внезапной смерти от нервной одышки основательно сковал Тимура, зафиксировав положение тела в форме крючка. Мышцы отказывались повиноваться, а мужчина по-настоящему задыхался, наблюдая, как Полина, плача, склонилась над окровавленным Ярославом. Только вид поверженного врага позволял Тимуру держаться до последнего. Ведь он ещё не всё сказал.
С огромным трудом, кашляя без передышки, но уже в перерывах урывая немного воздушной смеси, пахнущей дешевым освежителем для воздуха и чистящим средством, Тимур постепенно выпрямлялся. Теперь он слышал громкие крики Полины сквозь плачь. Она держала любовника за руку, что-то причитая, не в силах остановить истерический, лишенный связанности и смысла словесный поток.
– Какая же ты сука, – вырвалось из него на выдохе.
Полина не реагировала на мужа, сжимая руку любовника, открывшего затуманенные и опухшие глаза.
– Как тебе не стыдно! Я! Это я привел и тебя сюда, и его по твоей прихоти! Это я сделал всё, чтобы ты занималась достойным занятием!
И снова Тимура поразил кашель, чуть не вернувший его в прежнее положение.
– А ты! Как ты меня отблагодарила? Наркотой и сексом с не пойми с кем?
Чтобы избавиться от оков, сковавших грудную клетку, Тимур замахал руками в стороны, разводя плечи, стараясь раскрыть свои опустошённые лёгкие. Движения получались рефлекторными, и Тимур не обращал на них внимания. Он старался говорить и не умереть во время этого от удушья.
– После всего, что произошло! Ты мне отплатила так?!
Его собственные выкрики вырывались изнутри с такой силой, что казалось, будто они сейчас обрушат дешёвую плитку на стенах туалета. Всё, что могло дрожать – дрожало лишь от его голоса.
– Так и знал! Я так и знал, что совершил непростительную ошибку! Мне не стоило вестись на молодую и глупую девчонку. А повёлся! Потерял с тобой пять лет жизни. Пять! Терпелось всё: и насмешки над нашей разницей в возрасте, и чужие похотливые взгляды, на которые ты смела отвечать, и твой холод! Но это!
– Заткнись!
Полина подала голос, наконец-то совладав с собственными нервами. Она резко встала с колен, практически подпрыгнула, уставившись на опешившего мужа.
– Не смей мне ничего говорить! Ты сам виноват во всём, что произошло. Вспомни, каким ты был? Ты разве думал о нашей разнице в возрасте тогда? Ответь мне? Ты думал о детях? Отвечай!
– Нет, тогда нет.
– И я не думала! Я влюбилась в того тебя! В человека, увлечённого жизнью, путешествиями, кино. А сейчас что с тобой стало? Ты посадил меня в золотую клетку! Но, дорогой мой, даже в золотой клетке птица может щебетать так, как ей нравится.
– Что же ты не ушла от меня сразу?
– Потому что глупая! Дура! Потому что боялась реакции родителей! Боялась остаться ни с чем. Но поверь, ещё пару дней, и я бы созрела. Но теперь. Я подам на развод утром!
– Дешёвка! Такая же, как и все. О, Господь. Я был так слеп!
– Не ври! Не ври хотя бы себе. Я лучшее, что ты мог позволить. Будь благодарен! Я разрешила приблизиться. Жаль, что так близко. Судьба благоволила тебе, а шанс в итоге оказался неиспользованным.
– Лицемерка. Конченая эгоистка.
– Ага, но ты знал, какая я изначально.
Внутри Тимура после этих выкриков в секунду образовалась пропасть. Она разверзлась, поглотив и ярость, и гнев, и страх. Длилось это очень недолго, но выбило почву из-под ног мужчины. Ему вновь захотелось вздохнуть, чтобы наполнить пустоту хотя бы воздухом, но тщетно. Ниоткуда взявшийся зевок испортил попытку вдохнуть полной грудью. И снова, и снова. А Полина засмеялась в лицо мужу, хватавшего воздух, как рыбина, выкинутая на берег.