Он услышал приближение охраны. Судя по звукам шагов, там было не меньше шести человек. Они остановились у двери его камеры. У него пересохло горло, и он едва мог дышать.
Скорпион вспомнил одну ночь в пустыне из времен его детства. Умер один из сыновей шейха Заида, Малик, сын от второй жены Латифы. Он поранился при падении, в рану попала инфекция, и, когда его привезли в больницу, спасти его было уже невозможно.
В течение трех дней траура они сидели у огня в шатре. Латифа не могла удерживать рыданий, и шейх Заид, вместо того чтобы утешить ее, отослал из шатра. Когда Скорпион вопросительно посмотрел на него, тот сказал:
— У пророка Мухаммеда, мир праху его, есть хадис, в котором говорится: «Плач по покойнику мучает его в могиле».
— Значит, мы не должны плакать? — спросил тогда Скорпион.
— Это не имеет значения, но лучше не плакать, — ответил шейх, однако Скорпион заметил слезы в его глазах.
Послышался звук поворачивающегося ключа, и дверь открылась. Скорпион напрягся. Пуля в затылок, и боль прекратится. «Ничего не говорить, ничего не показывать им, — сказал он себе. — Умирают все». Он сделал глубокий вдох и взглянул на человека, вошедшего в камеру. Тот смотрел в сторону, говоря что-то охраннику, так что лицо его было в тени, и Скорпион поначалу не понял, кто это. Но вот он вышел на свет, и Скорпион увидел его лицо. Это был хорошо сложенный мужчина на седьмом десятке, в костюме от Армани и в очках в стальной оправе, почти совершенно седой. «Это невозможно, — сказал себе Скорпион, — у меня галлюцинации».
— Скорпион, — сказал этот человек, и не узнать его голос было невозможно.
Иванов, «Шахматист», директор Федеральной службы безопасности России, собственной персоной. Выглядел он почти в точности так, как тогда, когда Скорпион видел его в последний раз в Санкт-Петербурге. Его мысль сразу перенеслась в прошлое — Найла, Дачный клуб на Невском проспекте, и чем все это кончилось в здании склада вблизи Нарвской заставы.
Скорпион попытался встать на ноги.
— Снимите с него оковы, — сказал Иванов охраннику по-русски, а затем обратился к Скорпиону по-английски:
— Вы можете идти?
— Не уверен.
— Пошли, — сказал Иванов, подхватив Скорпиона под руку, чтобы поддержать его. Охранник поддержал его с другой стороны. — У нас не так много времени.
Скорпион пытался идти. Без кандалов это у него получалось, но едва-едва.
— Значит вторжения, войны не было? — спросил Скорпион.
— Нет. В чем дело? — спросил Иванов, когда Скорпион остановился.
— Мне нужно кое-что сделать, — ответил Скорпион.
— Не сейчас. У нас всего несколько минут. Я не хочу, чтобы это обратилось в мерзкую свару между чиновниками.
Иванов и охранник помогали Скорпиону идти к стальной двери тюремного корпуса. Из-за дверей некоторых камер доносились крики.
— Где Кулаков? — спросил Скорпион, вися между Ивановым и охранником. С ними были еще двое в штатском, их Скорпион счел работниками ФСБ, и несколько других тюремных охранников.
— Не здесь, — ответил Иванов, глянув на охранника.
— Правда, — подтвердил тот.
— А что со Степаном? — спросил Скорпион.
— С кем?
— С ненормальным блондином, что помогает на допросах.
— У него крыша поехала, — пояснил охранник Иванову.
Иванов остановился и посмотрел на Скорпиона.
— У нас нет времени на него.
— Он убил молодую девушку. Она не заслужила такой смерти. Она не должна была принять смерть от его рук, — сказал Скорпион, отталкивая их и пытаясь идти самостоятельно.
— Я был прав, — пробурчал Иванов. — Вы сентиментальны.
— Это займет всего минуту, — сказал Скорпион. — Где он? — спросил он охранника.
Тот указал на лестницу. Они поднялись на два этажа, Скорпион морщился от боли на каждом шагу. Иванов открыл дверь в кабинет, находящийся в стороне от коридора, и заглянул внутрь. Он подозвал охранника:
— Это он?
Охранник кивнул.
Степан в одиночестве сидел за столом. Он смотрел на пламя свечи, над которым держал пинцетом визжащую белую мышь.
— Я даю вам одну минуту, — сказал Иванов. — Затем мы уходим. С вами или без вас.
Скорпион вошел и закрыл за собой дверь.
— Вы спасли меня. Почему? — спросил Скорпион. Они сидели на заднем сиденье «Лады Рива», едущей по улице Грушевского мимо правительственных зданий в Мариинском парке. Скорпиону все это представлялось нереальным. Ему казалось, вот-вот, и это окажется сном, и он проснется в своей камере, ожидая пули в затылок.