— Это Горобец, — сказал Скорпиону Олийник и начал что-то очень быстро говорить по-украински Горобцу, который ничего не отвечал. Олийник заговорил снова, но Горобец жестом отстранил его.
— Вы из Англии? — спросил Горобец по-английски. Его голос, хоть в нем и звучал акцент, был мягким и чистым. «Голос диктора», — подумал Скорпион.
— Я канадец, — сказал Скорпион, показывая паспорт. — Я работаю на лондонское отделение агентства Рейтер.
— У вас есть соответствующее удостоверение?
Скорпион показал ему свою пресс-карточку. Горобец близоруко всматривался в нее. Его глаза, увеличенные стеклами очков, были странными, как голубой лед ледника.
— Мне нужно поговорить с Черкесовым. Это срочно.
— Это всегда срочно, — Горобец позволил себе тонкую улыбку. — Юрий Дмитриевич сейчас недоступен. Вам придется говорить со мной или… — он колебался.
— Или что?
— Ничего. Вам придется говорить со мной.
Скорпион огляделся.
— Но не в этой же толпе.
Горобец взглянул на одного из своих помощников, тот что-то крикнул, и за несколько секунд помещение опустело. Остались только два охранника. Один из них мускулистый тип ростом под два метра с длинными светлыми волосами рокера. Глядя на его осанку, Скорпион не сомневался, что парень прошел подготовку в спецназе. «Это наверняка Шелаев, тот, кто давит головы, как яйца», — подумал Скорпион.
Больше всего впечатляло то, как все угадывали приказания Горобца, которому даже не приходилось ничего говорить.
— У вас есть тридцать секунд. После этого вам придется говорить с Шелаевым, — сказал Горобец, указав на спецназовца.
— Разрешите? — Скорпион достал из кармана и протянул Горобцу фотографию Пятова. — Я отслеживаю эту историю с момента прибытия на Украину. Этот человек готовит убийство Черкесова, — сказал Скорпион, ткнув пальцем в снимок.
— И это все? — пожал плечами Горобец.
— Не впечатлило? Ну что ж, как хотите, — и Скорпион повернулся к выходу.
— Мы получаем по паре таких угроз в неделю. Почему эту я должен считать более серьезной, чем прочие?
— Потому что так и есть. Этот человек, — Скорпион снова ткнул пальцем в снимок, — его зовут Сергий Пятов, возможно, уже убил свою подругу, чтобы она его не выдала. Он работал на штаб Кожановского.
— Вот как! — брови Горобца приподнялись. — Это уже интереснее.
— Да, вы сможете все свалить на Кожановского, если что-то случится, но вам понадоблюсь я, чтобы сделать это убедительным.
— Возможно, — пожал плечами Горобец. — А когда должно произойти это «убийство»?
— Этой ночью.
— На митинге?
Скорпион кивнул и спросил:
— Кто-нибудь из ваших людей видел этого человека?
— А вы помогаете нам потому, что… сочувствуете нашему делу или питаете горячую любовь к украинскому народу?
— Вы прекрасно знаете, что я не публикую дерьма ни о вашем деле, ни об украинском народе. Пятов ли убьет Черкесова, вы ли убьете Пятова, я просто хочу иметь материал, — сказал Скорпион.
— А может, это план внедрения к нам. Пресс-карта может быть у любого, — пожал плечами Горобец. — Откуда мне знать, что вы не работаете на Кожановского или на какую-нибудь из западных держав? ЦРУ? МИ-6? Почему бы мне не предложить вам побеседовать с мистером Шелаевым (он указал на огромного мордоворота у двери, который холодно смотрел на них) и не посмотреть, не сделает ли он вас более откровенным?
— Потому, что это не решит вашей проблемы. Я отдал свой пистолет пану Олийнику. Вот обойма от него, — сказал Скорпион. Он почувствовал, что Шелаев напрягся, готовясь к рывку. — Если бы опасность была, я бы не отдал пистолет, я бы воспользовался им, и вы бы уже были покойниками. Продолжайте, проверяйте.
Горобец посмотрел на Скорпиона так, что тот понял, почему люди боятся его. Он схватил сотовый телефон и коротко поговорил по нему. Вдруг он снова стал улыбчивым, приветливым дядюшкой. «Теперь он и в самом деле опасен», — подумал Скорпион.
— Я очень благодарен вам, мистер Килбейн. Вы оказали нам огромную услугу. Я приношу извинения за свои подозрения, — говорил Горобец, дружески положив руку на плечо Скорпиона. — Могу я оставить себе этот снимок?