— Мы должны казнить эту сволочь пятьдесят раз подряд.
И снова к Скорпиону:
— Ты продолжаешь утверждать, что у тебя есть доказательство?
— Шелаев признался. Его признание есть на видео, — сказал Скорпион.
— И где это видео?
Пора открывать карты.
— Повсюду. Оно в этом чертовом Интернете, в YouTube.
Судьи никак не отреагировали. Не отреагировал никто в помещении. Скорпион почувствовал боль в желудке, обострилась и боль в гениталиях. Как могло быть, что они не знали об этом? Разумеется, Кулаков и Горобец могли уничтожить запись на телестудии и избавиться от всех, кто знал о ней. Но как вышло, что они ничего не знали о YouTube? Что, черт возьми, происходит? Кто-нибудь да должен был заметить. Это было невозможно. Кто мог добиться удаления записи из Интернета? Мог ли Горобец сделать это? Скорпион посмотрел на Кулакова. Тот улыбался. «Когда-нибудь я убью тебя», — подумал Скорпион. Но сейчас у него уже не было сил соображать. Боль в гениталиях все росла. Он сжал кулаки.
— Вот видите! Он придумывает сказки и говорит, что у него есть доказательство, но все его свидетели либо мертвы, либо не существуют. Где это видео, которого никто не видел и о котором никто не слышал? — спросил Кулаков. — Черкесов был уверен, что выиграет выборы, и они наняли этого убийцу, чтобы устранить его.
— Но тогда зачем я приходил к Горобцу и предупреждал его? — и Скорпион обратился к Кулакову. — Вы же там были и видели меня?
Кулаков глядел на него холодно.
— Чтобы получить возможность попасть на стадион, в туннель, по которому Черкесов должен был проходить к своему автомобилю. И чтобы обеспечить алиби себе и Ирине.
Он повернулся к судьям:
— Видите? Этот парень умен.
— Очень хорошо видим, — сказал узколицый судья. — А что насчет второй преступницы?
Он посмотрел на свои бумаги, а потом снова на Скорпиона.
— Ирина Михайловна Шевченко. Как она участвовала во всем этом деле?
— Она не имеет к этому никакого отношения, — сказал Скорпион.
— Тогда что она делала в туннеле на стадионе рядом с тобой? — спросил Кулаков.
Узколицый судья знаком остановил Кулакова.
— Вы признаете, что она была на стадионе? — спросил он.
— Да.
— С вами?
— Да.
— Почему она там была?
— Чтобы убедиться, что мы остановим Пятова. Она не доверяла мне, — сказал Скорпион.
— Это ложь! — вскричал Кулаков, сделав шаг от своего стула и указывая на Скорпиона. — Они действовали вместе.
— Молчать! — сказал узколицый судья, подняв руку в знак того, что требует тишины. — Заключенная Ирина Шевченко здесь?
— За дверью, — сказал Кулаков.
— Приведите ее, — сказал узколицый судья.
Кулаков дал знак одному из охранников, и через несколько мгновений Ирину ввели в помещение. На ней была серая тюремная рубашка, волосы были коротко подстрижены. Она выглядела бледной и очень худой.
Ее усадили на стул недалеко от Скорпиона. Пока ее вели, глаза Скорпиона искали встречи с ее глазами. «Она выглядит испуганной», — подумал он. Он попытался улыбнуться ей, но видел, что она в ужасе от его внешности, его изможденности и его кровоподтеков.
— Вы Ирина Михайловна Шевченко? — спросил узколицый судья. Она кивнула. Он посмотрел в свои бумаги. — Вы были руководителем избирательного штаба Виктора Ивановича Кожановского?
— Да, — сказал она. Ее голос был так тих, что им пришлось напрячься, чтобы услышать ответ.
— Говорите громче, — потребовал один из судей с козлиной бородкой под Ленина.
— Да, — сказала она громче.
— Знаете вы этого человека? — спросил узколицый судья, указывая на Скорпиона.
— Да.
— Вы были с ним на стадионе в Днепропетровске, когда был убит Черкесов?
Ирина вопросительно посмотрела на Скорпиона.
— Смотрите на меня, а не на него! — загремел узколицый судья. — Вы были с ним?
— Да.
— Чтобы убить Черкесова?
— Нет, чтобы остановить Пятова, — вскричала она. — Мы старались предотвратить все это!
— Даже если бы это вовлекло Украину в войну с Россией? Ваши политические амбиции важнее родины?
— Нет! Мой отец Мыкола Шевченко был основателем «Руха», народного движения, без которого мы бы не стали независимой страной. Украина все еще оставалась бы областью России.
— Ложь! Вы видите, как она переворачивает факты?! — вскрикнул Кулаков, вскакивая на ноги. — Что делала руководительница избирательного штаба Кожановского на митинге Черкесова? Она была там для того, чтобы туда мог попасть ее любовник!
И он указал на Скорпиона.
— Они виновны в равной мере, — настаивал Кулаков.