Но, на выходе из школы сердце в груди делает кульбит - он со счастливой улыбкой направляется ко мне, видимо, уже давно поджидая. Сбрасывает с головы капюшон черной толстовки.
И как обычно - вокруг нас никого. Я с трудом перевожу дыхание, борясь с панической атакой. Что Зимин вытворит, если узнает о моем плане бегства из города по-английски, не прощаясь?!
Впрочем, об этом лучше пока не думать, ноги и без того подкашиваются. Чуть-чуть сбавляю шаг. Поравнявшись с ним, останавливаюсь, чтобы сказать «привет».
- Привет, - тут же мягко отзывается он, затягивая в омут пристального взгляда. Уверенно подходит поближе, но я протестующе отпрыгиваю:
- Данил, стоп! Здесь нас могут увидеть! Я же твоя учительница, не забывай.
- Скоро все итак узнают, - его забавляет мой страх.
Странно, но Зимин не замечает, или делает вид, что не замечает моего «бледного» вида. А я рядом с этим малолеткой сама чувствую себя маленькой девочкой! Беспомощно. Аж бесит.
- Узнают?! – резковато уточняю.
- Тош, ну ты же в курсе, как я к тебе отношусь? – он говорит спокойно, - все по-чеснаку. Через сто семнадцать дней я совершеннолетний! Мы пойдем в ЗАГС и подадим заявление. Никаких проблем, я узнавал.
- Дань, а там, эээ.. в первый раз заявление только подают, и нужно еще подумать, - холодею.
- Да, месяц, это ж недолго. Потерпишь? – смеется. Ах, он еще и издевается, паршивец! Нагло хватает за руку, и тянет за собой, - ну что, пошли?! Невеста…
- Куда? – у меня шок.
- Провожу домой. А ты что подумала?
- Зимин! - шиплю, оборачиваясь и оглядываясь. Однако он сильнее меня, поэтому приходится тащиться за ним по снегу. Правда, уже через несколько метров он не тащит, а нежно ведет, если, конечно, это слово уместно в данном случае. Никого не стесняясь.
Кажется, я покрываюсь пятнами как олень, едва завидев в школьном дворе дедушку-сторожа. Хотя он, будучи уже навеселе, проходит мимо, не обратив на нас ни малейшего внимания. Зимин держит крепко, но я и сама уже тороплюсь уйти отсюда как можно скорее. К счастью, в густых сумерках распознать нас сложно.
На остановке, не сговариваясь, вместе заскакиваем в набитый людьми автобус. Зимин технично прокладывает нам путь к неплохому местечку в самом конце, у окна. Встаем там, держась за поручень.
Он молчит, снова оказавшись рядом, а молчать мне с ним ещё сложнее, чем разговаривать. Лихорадочно вспоминаю мудрые советы дяди Вани. От движения по неровной дороге нас обоих слегка покачивает. Опасаюсь лишний раз коснуться Зимина, даже случайно. Как будто в нем заложен детонатор, который в любой момент может взорваться от моего неосторожного движения. Не хочу провоцировать. Ни на что.
- Зря ты поехал, Дань, - бормочу себе под нос, - стемнеет скоро...
Он только насмешливо смотрит, не отвечая.
- А где ты был, почему не на занятиях? - продолжаю наш диалог. Молчать с Зиминым очень некомфортно, аж в пальцах покалывает.
- Ездил на треню мышцы покачать, и в танцзал.
- А откуда деньги? – спрашиваю, почти как жена.
- От монетизации видеоконтента, - спокойно, терпеливо отвечает он на мои расспросы. Бабулька рядом с нами явно оживляется, вслушиваясь. Мы замечаем это одновременно и обмениваемся улыбками.
- Слова такие умные знаешь, - подкалываю.
- Я знаю побольше, чем ты думаешь, - с такой же хитрой мордочкой парирует он.
На моей остановке быстро, через толпу пробираемся к выходу, зачем-то взявшись за руки. Зимин расплачивается за двоих, не успеваю я открыть сумку.
Мой дом отсюда недалеко. Покинув душный автобус, незаметно отнимаю руку и вижу, как он морщится от этого, почти болезненно. Но отпускает молча. Продолжаем идти, болтая о чем-то неважном. Я даже на какое-то короткое время забываю о нашей разнице в возрасте, и о том, что я его учительница.
С горящими от энтузиазма глазами, Зимин увлекательно повествует о своём творчестве. Звучит много новых или малознакомых для меня слов и терминов - чарты, трэки, музыкальные коллаборации… Я удивляюсь, когда мы оказываемся в подъезде у лифта, настолько незаметно пролетает время.
- Извини, на чай не приглашаю, - произношу шутливо. Собираюсь прощаться.
- Ну и ладно! А у меня есть для тебя сюрприз, - отвечает Зимин, улыбаясь. Слегка напрягаюсь:
- Какой?
- Давай отойдем, - он ловко подводит меня к широкому подоконнику у подъездного окна. А за окном, как обычно в это время, непроглядная темень. Из скрипящего лифта выходит и равнодушно смотрит на нас сосед со второго этажа, которого я здесь частенько вижу.
- Здрасьте, - бросает мне, и выходит на улицу. Смеюсь. Зимин веселит меня, с ним я как будто снова подросток, праздно шатающийся по подъезду, и настроение классное. Только бы не испортил.
- Короче, - сообщает он мне почти торжественно, - помнишь тот наш недавний трэк с Соммертом?!
- Ну да. Очень крутой, - отвечаю искренне, - я видела, что вы, если не ошибаюсь, только за первую неделю набрали миллионы просмотров?! И лайков…
Данил кивает, светясь от счастья, как маленький. И я так же глупо улыбаюсь ему в ответ, ощущая его триумф.
- Да, уже двадцать пять миллионов просмотров, правда, на его канале! Так вот, он на днях позвонил мне и позвал в Москву. Его пригласили в Камеди, а он, прикинь, договорился с организаторами и насчёт меня! Чтобы нас посадили с ним вместе, в первом ряду за столиками. Ну, потроллят немножко, там такой формат… Ты видела когда-нибудь шоу Камеди Клаб?
- Конечно! - обалдеваю.
Что, серьезно?! Несовершеннолетний парень из нашего захолустья, простой, детдомовский, будет сидеть в первом ряду за столиком известного на всю страну шоу звёзд Камеди Клаб?
Но то, что Зимин говорит потом, шокирует меня ещё больше:
- А я, в свою очередь, забил там и для тебя местечко! Соммерт только сегодня подтвердил. Мы можем ехать вместе.
Наступает тишина. Я смотрю в его прищуренные, смеющиеся глаза и понимаю - Данил ждет, что сейчас я брошусь с визгом ему на шею, или с поцелуями, или с чем-то еще подобным…
На секунду даже становится обидно, что мне не семнадцать! И что скоро я уезжаю из этого города. Навсегда.
Ясно, что никакой столик в Камеди Клабе мне не светит! А все потому, что у меня есть мозги и дядя Ваня, который все просчитал заранее. Становится очень горько, так горько, что, кажется, сейчас заплачу.
Как жаль, что в мои семнадцать лет жизнь была серой и пресной, и не было в ней такого яркого, искрометного Зимина и, наверное, уже не будет. Да, двадцать четыре года - это, конечно, очень круто! Но не тогда, когда ты понимаешь, что тебе не по пути с таким парнем. А еще, когда знаешь, что придется его обмануть.
Нанести такую серьезную обиду, которую в семнадцать, наверное, не прощают. И будут помнить до конца жизни!
Зимин мрачнеет, видя, что что-то пошло не так.
- Уже очень поздно, Дань, - бесцветно произношу, силясь улыбнуться, - ты такой молодец. Спасибо! Честно, я бы с радостью, но меня сейчас ни за что не отпустят с работы, а я ею, знаешь, как дорожу?
Он молчит, внимательно меня слушая. Есть у него такая привычка – слушать меня, затаив дыхание. Так меня не слушают даже мои чудесные девочки-первоклашки.
- Это, кстати, очень хорошо, что ты начинаешь приобретать такой звездный статус, - подшучиваю, взглянув на часы, - а звездам положена охрана, я буду меньше за тебя волноваться!
Смотрю сейчас не на него, а на падающий за обледенелым стеклом снег, так волшебно подсвечивающий невзрачные черные улицы.
- А ты на самом деле волнуешься?
- Мгм, - утвердительно мычу.
- И все считаешь меня маленьким?! - неожиданно берет меня за руку, - учеником…