— Я погорячился, признаю. Поступил опрометчиво, попросив тебя написать заявление.
— Вы были абсолютно правы, Никита Борисович, – Надя подарила мне улыбку, подошла к девочке, и сказала: — Лиз, щепотку соли добавь.
— Щепотка – это сколько?
— Тремя пальчиками возьми соль… вот, молодец, это и есть щепотка. А теперь продолжай мешать крем. Только мисочку руками придерживай… да, вот так, умничка моя, – она чмокнула девочку в макушку, и та тихо рассмеялась, ластясь к матери.
Кажется, я здесь лишний. Распинаюсь как дурак, а в ответ игнор.
Да любой бы так поступил! Наверное…
Надо с другого бока зайти, точно!
— Надя, я понял, что жестоко лишать человека работы перед праздниками. А у тебя ребенок к тому же, – я кивнул на девочку. — Завтра можешь возвращаться на рабочее место.
— Хм, – Надя заглянула в духовку, выпуская еще одну порцию крышесносного аромата, от которого у меня позорно заурчало в животе. — Вы очень добры, Никита Борисович. И сострадательны.
Повелась! Да я Матерью Терезой буду, только вернись на работу, женщина!
И угости меня тем, что готовится в плите.
— Стараюсь поступать правильно, – кивнул я.
— Теперь я тоже! И знаете, мне совестно стало. Я так ужасно поступала все то время, которое работала на вашего отца, – девушка поджала губы, и скорбно вздохнула. — Вы мне глаза раскрыли, я была жуткой лентяйкой. Зарплату получала просто так, за имитацию бурной деятельности. Нет, я не достойна вашей доброты.
— Я погорячился, – процедил я, подозревая, что кое-кто здесь ломает комедию. — Не до конца разобрался в ситуации, и слова про лень беру назад.
— Нет же! Вы были абсолютно правы, я жуткая лентяйка. Вот даже смотрите, дочка у меня готовит, а я только рядом хожу, – Надя кивнула на Лизу, которая и правда увлеченно мешала что-то густое в миске. — Днем на работе я только и делала, что… хм, а что я делала? Мишуру развешивала, да романчики читала. Еле заставляла себя в офис явиться. Зато теперь я полностью свободна, и могу все время ерундой заниматься. Да и мужиков у нас на работе маловато, коллектив в основном женский, мне не подходит. Ну, вы меня знаете.
Девушка подарила мне ехидную улыбку.
Да как она позволяет себе со мной разговаривать?! Ну сейчас я ей задам, нашлась цаца. Сейчас я… так, стоп, нужно вернуть Надю а не орать на нее. Так что придется засунуть гордость в задницу – туда, куда эту нахалку хочется послать.
— Надя, я признаю, что ты хороший сотрудник. Беру ВСЕ свои слова назад. Все! Готов обсудить финансовую компенсацию. Например, десять процентов к зарплате и повышенную премию к Новому Году. Это выгодно и тебе, и мне, – старался я говорить вежливо, и подкупающе-дружелюбно. — Мы оба взрослые люди, и понимаем, что бывают спорные ситуации. В такую мы и попали. Мне нужен сотрудник, а тебе нужно ребенка содержать. Может, ты вернешься?
— К вам? Ни за что! – фыркнула вредная Надя, достала из духовки противень, кивнула Лизе, которая начала обмазывать булочки кремом. — Подработка у меня есть, булочки, пирожки, торты, печенье и конфеты я делаю, и делаю неплохо. А завтра я иду на собеседование туда, где мне не будут тыкать, и приписывать мне смертные грехи. Но, – девушка подмигнула мне, — я в вас верю, Никита Борисович! Уверена, вы быстро найдете мне замену, а до того времени и сами справитесь. Такой высококлассный специалист как вы…
— Надя, – прорычал я, — я оценил твой сарказм. Я предложил тебе неплохую компенсацию за наш конфликт.
— Но извинений вы мне так и не принесли. И продолжаете мне тыкать! – пожала плечиком распоясавшаяся секретарша.
К сожалению, бывшая секретарша.
Кстати, странно, чего это я ее на «ты» называю?! Я почти ко всем на «вы» обращаюсь, а эту девушку не могу. И не потому что не уважаю… странно.
— Если я извинюсь, то ты… вы вернетесь?
— Я подумаю, – царственно кивнула она мне, чем взбесила окончательно.
— Мне тут на колени встать? Погорячился, с кем не бывает. Предложил деньги. Могу на пятнадцать процентов зарплату поднять. Могу даже извиниться, а ты… ВЫ подумаете?
— Дяденька, не рычите, съешьте булочку лучше, – Лиза спрыгнула со стульчика, подбежала ко мне, и протянула сдобную сладость, которую я не смог не принять, чтобы ребенка не обидеть.
Но и есть не собирался!
— Я всего лишь думала, что вы умеете признавать ошибки, и искренне просить за них прощения. Но раз извинений я не дождусь, думаю, вам пора. За букет спасибо, завтра заскочу за документами и расчетом.
— Через неделю, не раньше.