Джейсон моргнул, голова у него шла кругом.
— Это и есть твой вопрос? Ты заперт в снежном шаре со времен Гражданской войны, а беспокоишься о сюжетной линии «Династии»?
— «Далласа».
— Плевать.
— Держу пари, это был Дасти. Или, возможно, Вон. Точно не Сью Эллен, хотя…
— Я потом погуглю, — но видя замешательство Бена при этом слове, добавил: — Я проверю. А теперь вернемся к нашим баранам. Ответь на мой вопрос ещё раз, но теперь начни с самого начала.
Прежде чем начать, Бен многозначительно посмотрел на шар, затем подождал, пока Джейсон снова его заведет.
— Моя семья владела небольшой фермой в Теннесси. В основном промышляли хлопком, но также выращивали кукурузу и табак.
— Вы были владельцами плантации?
— Отнюдь нет, хотя именно к этому и стремился мой отец. Когда он только начинал своё дело, ещё до моего рождения, он предполагал, что у него будет много сыновей, которые помогут ему преуспеть, но из этого ничего не вышло. У моей матери было шестеро детей, прежде чем она умерла, рожая седьмого. Из всех нас выжили только я и моя старшая сестра Сара. И я никогда не был тем сыном, которого хотел мой отец. Я всё время болел. К тому же у меня была астма. Я пробовал курить страмониум16, но…
— У тебя была астма, и ты курил?
Бен нетерпеливо отмахнулся от вопроса.
— Это мне врачи прописали. Так или иначе, плантаторы были этакой маленькой элитой, и мой отец отчаянно хотел быть её частью, но у нас было лишь маленький клочок земли и горстка рабов. И да, — он поднял руку, чтобы остановить Джейсона, — теперь я знаю, как всё это было неправильно. Но в то время? — он пожал плечами. — Просто такова была моя жизнь. Я не особо задумывался об этом.
Точно так же, как Джейсон никогда не задумывался над тем, действительно ли хочет быть актером или нет. Просто однажды его родители сказали, что хочет он именно это. В детстве этого казалось достаточно. Он снова завел шар.
— Продолжай.
— Ну, мой отец надеялся, что я буду управлять фермой, пока он общается с богатыми плантаторами, но я был слишком слаб. Я не мог даже ходить по полям, не страдая при этом приступами астмы, не говоря уже о том, чтобы заставить рабов работать.
— Это то, что ты хотел? — спросил Джейсон, стараясь, чтобы Бен не услышал отвращения в его голосе. — Быть сыном плантатора и заставлять рабов собирать хлопок?
— Нет. Я хотел стать доктором. Я уже умел читать. Умолял отца отправить меня в колледж, но он сказал, что это пустая трата денег. — Бен пожал плечами. — Я ему был не нужен.
— Уверен, это не так. Ты был его сыном. Должно быть, он любил тебя.
Бен покачал головой.
— Я понимаю, почему ты так думаешь, учитывая время, в котором живешь. Теперь всё по-другому. Но когда рос я, дети не были избалованными, ненаглядными любимчиками, подобно домашним животным. Мы были товаром. Работниками и ртами, которые нужно было кормить. Вот и всё.
— Я знаю об этом больше, чем ты думаешь, — пробормотал Джейсон, но жестом велел Бену продолжать.
— Ну, поскольку я не мог помочь отцу, он решил, что ему придется попасть в элиту с помощью Сары. Он устроил так, что она вышла замуж за сына одного из плантаторов. Его звали Теодор, и он подарил этот снежный шар моей сестре на помолвку. Он приобрел его во время поездки во Францию.
— В каком году это было?
— В тысяча восемьсот шестидесятом.
— А потом началась война, да?
— Да, — голос Бена начал затихать, и Джейсону пришлось снова завести снежный шар, чтобы Бен смог продолжить. — Люди говорили о сецессии17 с момента избрания Линкольна, но я не обращал на это особого внимания до самого нападения на форт Самтер, когда штат проголосовал за отделение. Восточный Теннесси по большей части по-прежнему поддерживал Союз, но Западный, где жила моя семья, был ужасным сторонником Конфедерации.
— Включая тебя?
— Честно? Я никогда не думал о более серьезных последствиях войны или о том, что было поставлено на карту. Я знал только то, что говорил мне отец: наш образ жизни под угрозой. А для меня вступление в армию не имело ничего общего с продвижением чьего-либо дела, кроме моего собственного.
— И что же это было за дело? — с отвращением спросил Джейсон. — Умереть?
— Если это того стоит, то да.
Джейсон нахмурился, ничего не понимая.
— Я был молод, и все мужчины моего возраста вступали в армию. — Бен пожал плечами. — Я больше беспокоился о том, что буду выглядеть трусом, если откажусь. А что ещё мне оставалось делать? Моя мать умерла, а отец хотел, чтобы я исчез. А потом началась война… — он остановился, задумавшись, словно погрузившись в воспоминания, и Джейсон воспользовался случаем, чтобы снова завести шар. — Я слышал, как отец сказал семье Теодора: «Может, война сделает из него мужчину». И я подумал, что, возможно, он прав. Поэтому решил вступить в армию.