Немалое подспорье для довольствия солдат доставляли запасы овощей, преимущественно картофеля, которые находили всюду в подвалах домов в деревнях и хуторах, оставленных жителями. Варить или печь картофель доставляло русскому солдату всегда особое удовольствие, в картофеле он находил сытное подспорье к казенному пайку.
В общем выводе можно сказать, что к началу зимней операции в Восточной Пруссии 108-й пехотный Саратовский полк имел достаточно сильный командный и рядовой состав и в боевом отношении по праву считался самым крепким из полков 27-й пехотной дивизии.
Против 108-го полка стояла Кенигсбергская ландверная пехотная дивизия, составлявшая левый фланг 8-й германской армии. Первый раз полк столкнулся с этой дивизией 1-2 сентября 1914 г. Повидимому, с целью придержать правый фланг 1-й русской армия, в то время как немцы начинали обход ее левого фланга, эта дивизия, составлявшая внешний резерв крепости Кенигсберг, перешла в наступление против 27-й дивизии, захватив из крепости, кроме полевых, еще и тяжелую батарею. Немцы под метким огнем русской артиллерии не могли подойти ближе 2,5 км к русским окопам. Шесть батарей 27-й артиллерийской бригады несколько раз позволяли немецким цепям выйти на 200- 300 м от опушки леса, на которой им пришлось развертываться, затем обрушивались беглым огнем и заставляли немцев спасаться бегством обратно в лес. Русская пехота не сделала ни одного выстрела в течение целого дня боя. Вечером Кенигсбергская дивизия ушла обратно в крепость.
Немцы под м. Вальтеркемен были, как говорится, очень "мирные": ружейный и артиллерийский огонь открывали редко и только тогда, когда их задирали русские. Совсем другое дело было, например, в октябре 1914 г., во время стоянки под вержболовской позицией и затем ее обхода. Немецкая артиллерия обстреливала в русском расположении даже появляющихся одиночных людей и сжигала все строения на участке полка. Очевидно, к декабрю 1914 г. немцы вынуждены были беречь снаряды, пока в Германии еще не успела развиться работа военной промышленности.
Сведения о противнике полк получал от пленных, которых изредка захватывала команда разведчиков полка, собранная исключительно для этой цели в количестве 50 человек, так как состоявшая в полку в мирное время команда разведчиков при мобилизации была распределена по ротам. Попадались в плен преимущественно немецкие дозоры или посты, высылаемые немцами за линию проволочных заграждений.
Оперативных сводок по армии полк не получал, о ходе войны знали только по газетам, которые в то время доходили исправно. Конечно, больше всего вызывало интерес и обсуждалось положение 10-й армии. В 108-м полку положение русских в Восточной Пруссии все офицеры считали очень ненадежным. Было известно, что правый фланг армии, т. е. 3-го корпуса, обрывался в 10 км севернее железной дороги Ковно-Кенигсберг, далее до р. Неман был участок в 50 км шириной, очень удобный для наступления немцев, который наблюдался лишь русской конницей (схема 1). Зная излюбленный прием действий немцев, а кстати сказать, и внимательных их учеников - японцев, а именно: обход и охват, надо было ожидать, что, когда немцы найдут необходимым очистить от русских Восточную Пруссию, они легко обойдут и ударят 3-й корпус во фланг и тем заставят всю армию быстро отступать на восток. Резервов за правым флангом 10-й армии не было; мало того, на этом фланге стояли две второочередные малонадежные дивизии - 56-я и 73-я. Эти соображения, как видно из документов, высказывались и командующим 10-й армией ген. Сиверсом, но начиная с января 1915 г. командование 10-й армией и Северо-западным фронтом усердно занялось подготовкой к весеннему наступлению в Восточную Пруссию, как и в августе 1914 г. - двумя армиями, а поэтому о мерах на случай наступления противника особенно не заботились.
Для подготовки будущего наступления в конце января на правом фланге армии, где до этого стояла конница, началось наступление 3-го корпуса для очистки от немцев большого лесистого пространства кругом м. Ласденен. Для этого наступления были взяты полки и батальоны со всех трех дивизий корпуса; из 27-й дивизии взяли весь 107-й, полк и два батальона 105-го полка. Наступление с самого начала натолкнулось на сильное сопротивление немцев, которые сидели в обледенелых окопах за густым проволочным заграждением, и так называемая Ласдененская операция безнадежно затянулась. Через три дня после начала действий 73-я дивизия выделила еще несколько батальонов в наступающие отряды, и 108-й полк получил приказ увеличить свой участок на 2 км вправо, до д. Йодзунен (вкл.). Все четыре батальона теперь растянулись на 9,5 км в одну линию, поэтому полк был усилен из резерва армии батальоном 29-й пехотной дивизии и сотней казаков, которые составили резерв полка в м. Вальтеркемен. Слухи о неудачных атаках и больших потерях в частях 27-й пехотной дивизии, участвовавших в Ласдененской операций, доходили до 108-го полка и вызывали у командного состава тяжелое настроение.
II. Отход 108-го полка из Восточной Пруссии (Схемы 2, 3 и 4)
9 февраля (27 января) после снежной бури, которая свирепствовала в течение нескольких суток и намела всюду громадные сугробы снега, настал яркий солнечный день. На фронте 108-го полка была тишина; русские и немцы усиленно работали над очисткой от снега окопов и ходов сообщения.
В 10 часов утра в м. Вальтеркемен из штаба дивизии была получена краткая телефонограмма: "Обозам приказано приготовиться к движению". Наступать в дивизии не готовились, о наступательных планах 10-й армии в полках дивизии не было известно, значит дело шло к отступлению. Штаб дивизии, видимо, не хотел распространяться, поэтому начальник связи был направлен в соседний дом к командиру дивизиона узнать по артиллерийскому телефону, чем вызвано такое распоряжение. Через 10 минут стало известно, что на левом фланге армии, у г. Иоганисбурга, немцы перешли в наступление и разбили 57-ю пехотную дивизию (и здесь на фланге стояла второочередная дивизия). 10-я армия отходит на восток, 27-я дивизия должна отходить на Мариамполь.
Известие было совершенно неожиданное. Приходилось, значит, расстаться с Восточной Пруссией, где так хорошо устроились и сытно жили "на счет прусского короля". Вместо сидения в окопах начинались маневренные действия с присущими им маршами, критическими положениями и другими невзгодами войны.
После полудня последовал целый ряд приказаний. Батальон 29-й дивизии был спешно направлен на ст. Тольмингкемен, чтобы по железной дороге отправиться на левый фланг армии (путь был занесен снегом, и батальон ушел пешком). 27-я дивизия переходила из 3-го корпуса в соседний слева 20-й, что в 108-м полку было сочтено переменой к лучшему, так как ни состав 3-го корпуса, ни его командир не внушали доверия. Отход армии на восток начинал 3-й корпус, против которого было тоже обнаружено наступление немцев; он уходил с позиции в ночь с 9 на 10 февраля (с 27 на 28 января) и должен был остановиться на позиции у м. Вержболово. 20-й корпус, а следовательно, и 27-я дивизия еще день оставались на месте и должны были начать отход в ночь с 10 на 11 февраля (с 28 на 29 января).
Сейчас же перед командиром 108-го полка встал вопрос, какое положение должен будет занять полк, когда уйдет правый сосед, 73-я пехотная дивизия. Пришлось обратить внимание начальника дивизии на это обстоятельство. К вечеру начальник штаба сообщил, что на 10 февраля 3-му корпусу приказано оставить в окопах отряд из двух батальонов пехоты и казачьего полка. По справке у ближайшего командира батальона 73-й дивизии никакого приказа об оставлении кого-либо в окопах им не получено. И действительно, в 22 часа 9 февраля соседи 108-го полка ушли, а в 2 часа ночи 10 февраля от правого 1-го батальона получено донесение, что в окопах, оставленных 73-й дивизией, появились немцы, причем у д. Иодзунен был захвачен в плен солдат 4-го ландверного полка.