Нона Мэриган всегда говорила, что из-за дешевых столовых приборов еда имеет металлический привкус. Она была права.
Папа смотрит на меня, кусочек индюшатины свисает с его вилки.
«Ты опоздала, детка. Присядь»
«Я оставалась после занятий, чтоб поработать над проектом. Можно мне поесть наверху? У меня полно домашки»
Эмма качается на стуле.
«Лиа, я сделала картошку. Сама» Дженнифер кивает.
«Пожалуйста, Лиа. Мы так долго не обедали вместе»
Мой желудок напрягается. Для этого у меня внутри попросту нет места.
«Я резала ее двумя ножами» Эмма громко смеется, стеклянные кристаллы, свисающие с люстры, начинают едва заметно дрожать.
«Мама помогла порезать»
«Вау, круто» я отодвигаю стул и усаживаюсь, «если ты приготовила картошку, она точно вкусная»
Папа глотает и подмигивает мне.
«Можно салат?» спрашиваю я.
Он передает мне блюдо, заполненное соусом и остатками индейки. Я должна взять его двумя руками, чтобы держать потому, что это весит больше чем все на столе плюс сам
стол, плюс люстра и шкаф, который Дженнифер заказала для своих стеклянных статуэток.
Я ставлю блюдо возле своей тарелки. Треугольник ПапаЭммаДженнифер смыкается вокруг моей руки, тянущейся за вилкой. Я беру себе кусочек переполненного жиром, зажаренного в крови мяса (250) и позволяю ему занять место на своей тарелке. Шмяк.
Я передаю тарелку Дженнифер.
«Как насчет еще одного кусочка?»
Она сидит в центре стола, разговаривая с Эммой о ее проблемах. Папа даже не пытается скрыть того, что смотрит в мою тарелку.
Я беру ролл из корзинки (96), два кусочка брюссельской капусты (35), даже если ненавижу их. В Дженниферлэнде я, например, должна взять по два кусочка всего. Я кладу ролл на край тарелки. Брюссельскую капусту я кладу так, чтобы она лежала на отметке в два и четыре часа, на моей тарелке. Я встаю для того, чтоб насыпать дрянную картошку мерзкой оранжевой ложкой (70) рядом с идейкой.
Даже если я положила это на тарелку, это не значит, что я должна проглотить это. Я достаточно сильная, чтоб не делать этого, хотя картошка пахнет слишком хорошо, оставайся пустой, пустота, пустота, запах картошки, сильная/пустота внутри/дыши/притворяйся/держись.
Я заполняю оставшуюся пустоту на тарелке салатом, дополнительно беру немного грибов и оставляю оливки на тарелке. Пять грибочков = 20. Съешь пять магических грибов, запив их водой из высокого стакана, и она расцветут в твоем животе, как туманно-серые губки.
Сила/пустота/сила.
Дженнифер спрашивает Эмму, сколько будет сорок восемь разделить на восемь. Эмма откусывает кусочек от ролла. Папа кивает на мою полную тарелку и говорит Эмме, что спросит ее после десерта. «Даже профессор истории должен знать, как делить и умножать, Эммс»
Я кладу салфетку себе на колени, затем разрезаю свой кусочек мяса на две части, затем на четыре, затем на восемь, и в итоге, на шестнадцать белых кусочков. Брюссельская капуста
разделена на четыре части. Я убираю сыр с картошки – это не убьет меня, картошка редко становится причиной смерти, - положить ее в рот, и жевать, жевать, жевать, улыбаться через акры скатерти. Папа и Дженнифер смотрят на мою тарелку, но они не говорят об этом. Когда я впервые столкнулась с этим, мой диагноз звучал, как «расстройство поведения», и Дженнифер кричала так громко, а папа крутил свое обручальное кольцо вокруг пальца. Сейчас это подходит под категорию «игра не стоит свеч потому, что в конце-концов, она сидит за столом с нами, ест, и ее вес точно не приведет ее в Страну Опасности».
Я кладу левую руку на колено, поверх салфетки, ниже своей талии, нахожу три мерзких пореза, говорящих правдиво и лаконично. Откусывая каждый новый кусочек я все сильнее сжимаю порезы пальцами.
«Ты хорошо поработала» говорю я Эмме «Картошка вышла просто потрясающей»
Папа рассказывает о профессоре из Чикаго, который только что опубликовал книгу, похожую на те, что пишет он сам, я перекладываю еду с позиции в один час, на два часа дня в тарелке. Стряхиваю соус со своей вилки.
Дженнифер просит Эмму поделить сто двадцать один на одиннадцать. Эмма не может.
Я пережевываю каждый кусочек с десяток раз, прежде чем глотнуть. Мясо в моем рту пережевывается по десять раз, салат тоже во рту, жевать, жевать, жевать, жевать, жевать, жевать, жевать. Я выпиваю молоко, оставляя полоску над верхней губой и доказывая всем, что мы все в порядке.
«Ты можешь разделить сто на десять?» спрашивает Дженнифер. Слеза скатывается по щеке Эммы, падая в ее дурацкую картошку.
Папа прекращает свою речь, сложив руки «Никаких слез, Эмма, Лиа тоже не могла запомнить это, но она ведь запомнила»
Это моя реплика «Ты знаешь, что помогло мне?» спрашиваю.
«калькулятор. Пока у тебя есть калькулятор, ты можешь не плакать. Все будет хорошо.
Поверь мне, оно того не стоит»
Дженнифер одаривает меня мимолетным взглядом, более резким, чем ее обычный, и наливает очередной стакан воды.
«У тебя был тест?»
Я накалываю вилкой самый тонкий кусочек картошки.
«Физика. Он отложил тест, так как никто не понимает тему. Скорость сета. Как твоя
мигрень?»
«Как будто табун лошадей пронесся через мою голову»
«Ай» говорю я. Эмма пытается разрезать вилкой свою брюссельскую капусту, но та выпадает из ее тарелки, падая рядом со мной. Дженнифер вздрагивает от режущего звука, издаваемого вилкой, когда та касается стекла. Я бросаю сбежавшую капусту Эмме, она ловит кусочек, смеется и вытирает заплаканные глаза рукавом.
Дженнифер протягивает руку к Эмме дл того, чтоб забрать этот кусочек и задевает стакан с молоком. Эмма вздрагивает, когда молоко выливается на ее тарелку, вымазывает скатерть и начинает капать на новый ковер.
Звонит телефон. Дженнифер сжимает голову руками.
Папа встает «Пускай сработает автоответчик» он говорит «Я приберу здесь»
Дженнифер делает глубокий вдох и оглядывает кухню «Ненавижу людей, которые оставляют сообщения на автоответчике. Мне приходится их слушать. Я получу их в любом случае»
Папа вытирает скатерть, и гладит Эмму по спине, говоря, что это всего лишь стакан молока. Я ложу половинку ролла и мясо на салфетку и заворачиваю ее.
Дженнифер возвращается, ее губы красиво сложены.
«Это она» она передает телефон папе.
Дженнифер не была причиной развода моих родителей. Причину звали Эмбер, это было до ее Уитни, до ее Джил и других. Когда мама, наконец, выгнала его, папа пошел в новый банк, чтобы открыть его собственный счет. Дженнифер работала там. Он был столь сражен ею, он возвращался туда каждый день в течение недели, задавая дурацкие вопросы о кредитах под залог имущества и IRA. Они поженились прежде, чем я привыкла к факту, что мои родители фактически развелись.
Папа берет трубку. «Привет? Это я… Хлоя, я слышу тебя» Дженнифер хмурится и качает головой.
Он сообщает ей «Мы обедаем» говорит. Телефон в трех дюймах от его уха.
«Да, вместе. Она прекрасно справляется с этим»
Когда он уходит вниз, музыка на CD-проигрывателе останавливается. CD переключают и меняют диски: Чайковский, Лебединое озеро». Дженнифер говорит Эмме, чтоб та вытерла
соус с подбородка.
019.00
По происшествию полчаса, папа открывает маме дверь. Ее голос в холле привязывает меня к стулу виноградными лозами. Последний раз яви делась с мамой тридцать первого августа, когда мне исполнилось восемнадцать.